Том 9. Наброски, конспекты, планы

После издания «Выбранных мест из переписки с друзьями» Гоголь, под непосредственным влиянием письма Белинского, приходит к выводу, что ему нужно, вернувшись на родину, всецело отдаться изучению России. Вернувшись из-за границы, Гоголь в 1848–1851 гг. жадно читает, по его словам, «все», вышедшее без него «по части русской истории, всё, где является русский быт и русская жизнь». Он перечитывает записки русских ученых и путешественников XVIII в. — С. М. Гмелина, П. С. Палласа, П. И. Рычкова, В. М. Севергина, В. Ф. Зуева, изучает книги по этнографии России И. М. Снегирева, И. П. Сахарова, А. С. Терещенко, читает летописи, «Домострой» и др. (см. письма Гоголя к С. П. Шевыреву от конца 1851 г., а также воспоминания С. Т. Аксакова и О. М. Бодянского). Своя поездки в окрестности Москвы, в Калугу и на Украину Гоголь использует для собирания личных заметок и наблюдений. Он горячо скорбит в письмах о «неведении» русским дворянским обществом «собственной земли своей».

Изучение русской истории, статистики и географии России, этнографии и народного быта должно было, по мысли Гоголя, составить тот необходимый фактический фундамент, на котором только и мог быть им построен второй том «Мертвых душ». Однако в процессе работы над «изучением России» у Гоголя явился и другой замысел, непосредственно соприкасавшийся с его художественной работой в эти годы, — замысел «живой географии России». Об этом втором замысле Гоголь писал в июле 1850 г.: «Нам нужно живое, а не мертвое изображенье России, та существенная, говорящая ее география, начертанная сильным, живым слогом, которая поставила бы русского лицом к России еще в то первоначальное время его жизни, когда он еще отдается во власть гувернеров-иностранцев, но когда все его способности свежее, чем когда-либо потом, а воображенье чутко и удерживает навеки всё, что ни поражает его…

Книга эта составляла давно предмет моих размышлений. Она зреет вместе с нынешним моим трудом и, может быть, в одно время с ним будет готова. В успехе ее я надеюсь не столько на свои силы, сколько на любовь к России, слава богу, беспрестанно во мне увеличивающуюся, на споспешество всех истинно знающих ее людей, которым дорога ее будущая участь и воспитанье собственных детей» (т. XIV наст. изд., стр. 281).

Печатаемые в настоящем томе конспект книги Палласа, заметки по географии, этнографии, фольклору, сельскому хозяйству и являются черновыми материалами, собранными и приготовленными Гоголем в 1849–1851 годах для использования во втором томе «Мертвых душ» и в задуманной им «живой географии России».

Книга известного ученого и путешественника XVIII века П. С. Палласа (1741–1811) «Путешествие по разным провинциям Российского государства в 1768–1773 гг.» (СПб., 3 ч. в 5 т., 1773–1788) интересовала Гоголя еще в 1834–1835 гг. (см. список книг^*, выписанных Гоголем из «Росписи» Смирдина на стр. 491–492). В начале 1840-х гг. в записной книжке Гоголь записывает «Читать путешествия Лепехина, Палласа, Гмелина» (см. Гоголь АН СССР, т. VII, стр. 317). Ознакомившись с книгой Палласа, Гоголь продолжал обращаться к ней снова: в конце 1851 г. он просил Шевырева: «Если у тебя книги не далеко укладены, то пришли мне Палласа, все пять с атласом, сим меня много обяжешь. Мне нужно побольше прочесть о Сибири и северо-восточной России».

Конспект книги Палласа сделан Гоголем, повидимому, летом и осенью 1849 г. А. О. Смирнова, у которой Гоголь гостил в Калуге летом 1849 г., вспоминает, что «в бытность свою в Калуге, он [Гоголь] читал с восторгом Палласа, восхищался его знаниями в геологии и ботанике. „С ним я точно проехался по России от Питера до Крыма. Потом возьмусь за Гмелина“» (А. О. Смирнова. «Автобиография». М. 1931, стр. 309). После возвращения в Москву, 20 октября того же года, Гоголь писал С. М. Соллогуб и А. М. Вьельгорской: «Перечитываю все книги, сколько-нибудь знакомящие с нашей землей, — большею частию такие, которых теперь никто не читает. С грустью удостоверяюсь, что прежде, во времена Екатерины, больше было дельных сочинений о России. Путешествия были предпринимаемы учеными смиренно с целью узнать точно Россию… Всё время мое отдано работе, часу нет свободного». Очевидно, в это время Гоголь занимался изучением книги Палласа и составлял свой конспект.