Том 9. Неуловимая Фламини

Обе птички стояли на моем крыльце и улыбались так, словно в это время года первородный грех пользовался в городе наибольшим спросом, а они были единственными его рекламными агентами. Я продолжал стоять столбом, а они уже, прошмыгнув мимо, вошли в дом. Когда я через несколько минут присоединился к ним, девушки уже сбросили плащи и остались в хорошо знакомых мне купальниках. Дикси вынула из бара стаканы, Трикси извлекла конверт, причем я даже не заметил откуда, и передала его мне. Внутри лежал чек на десять тысяч, выписанный на мое имя. Мир снова засверкал яркими красками.

— Курт просил передать, что он твой должник, — сказала брюнетка. — Президент думает поручить тебе кое-какую работу для «Стеллар», хотя и уверен, что в первый месяц ты поработаешь на него.

— Все сошло как нельзя лучше? — спросил я.

— Лучше, чем мы надеялись, — улыбнулась Трикси. — Курт решил сам купить акции, которые по твоему совету так благородно уступил Барнаби. Студия выкупила у Манатти контракт с Анной Фламини. Тоже благодаря тебе. И кроме того, я слышала, что из-за ужасного климата Калифорнии Винс решил вернуться к своему бизнесу в Италии.

— Счастлив вдвойне, если так, — сказал я.

— И еще. Курт решил, что девушка, которой ты доверяешь, кое-чего стоит, и дал мне шанс, — заявила она. — Еще он просил передать тебе подарок.

— Подарок? — удивился я.

— Подарок — это я и Дикси. «Наслаждайтесь!» — сказал президент компании.

— Непременно! — с энтузиазмом подхватил я. — Так и сделаю!

— Три тройных мартини к вашим услугам, — объявила Дикси. — А где в этом доме спальня?

— Нам придется пройти через всю предварительную процедуру, — сурово произнесла Трикси. — Сначала как следует повеселимся в городе. Потом, вернувшись сюда, мы с Риком отправимся в постель, а ты приготовишь завтрак.

— Это несправедливо, — надулась Дикси.

— А может быть, я приготовлю завтрак? — Меня осенила блестящая идея.

— Отличная мысль. — Из груди Трикси вырвался глубокий вздох. — Но не забудь, Рик. Втроем в постели все обойдется дороже.

Порноброкер (Пер. с англ. О. Б. Тарасовой)

Глава 1

Она была воплощенной мечтой половозрелого юнца. Изысканно очерченные изгибы обнаженного тела подчеркивались ровным загаром, белокурые волосы волной рассыпались по бархатным плечам. Она занималась любовью небрежно, с коробящей непринужденностью. Видимо, оба партнера отличались особой выносливостью, потому что это занятие продолжалось черт знает сколько времени — так долго, что у самого привычного зрителя стекленели от усталости глаза. Наконец они раскатились в стороны и улеглись, глядя друг на друга. Блондинка трепетно улыбнулась, и ее партнерша — брюнетка с мальчишеской фигурой и армейской стрижкой — широко и так же трепетно улыбнулась ей в ответ.

Раздался щелчок выключаемого проектора, затем комната снова озарилась мягким светом настольной лампы.

— Это стоит пятьдесят долларов, мистер Холман, — бесцветно произнес Варгас. — Столько я уплатил по чеку, когда неизвестный доброжелатель прислал мне эту пленку. К ней приложен список других увлекательных домашних фильмов за ту же цену. Как минимум в трех из них в центральной роли фигурирует та же белокурая секс-бомба, Мариза. Я цитирую краткое содержание.

— А что вам за дело до этой Маризы? — спросил я.

— Она моя дочь, — напряженно выговорил он.

Он замолк, глядя перед собой, словно надеясь, что проектор вдруг покажет что-нибудь такое и ему не придется больше ничего объяснять.

Клод Варгас был философом, но при этом он еще обладал идеальной для философа внешностью в представлении большинства населения. Густая грива седых волос, широко расставленные добрые серые глаза, длинный прямой нос и твердо очерченный рот с таившейся в уголках усмешкой — все это объединялось в такой совершенный образ, какой создатели рекламы могли бы искать сто лет, затратить миллион долларов и все же не найти. Достаточно было одного взгляда на его продуманно помятый костюм, чтобы инстинктивно почувствовать, что такой ум редко спускается в мирские пределы, населенные менее значительными существами.

Из рядового профессора одного еще более рядового университета он за прошедшие два года внезапно превратился в фигуру национального масштаба. Его книга «Homo Sapient» («Человек Мудрствующий») возглавила список бестселлеров научно-популярной литературы, и с того момента к прежней жизни возврата уже не могло быть. Он стал любимцем телевидения и всевозможных шоу, и доход от этого вида деятельности во много раз превысил то, что он получал за чтение лекций. Я попытался про себя пожалеть его. Как он сам сказал, чем человек больше, тем более он уязвим. И вот он обнаружил, что его дочь стала подпольной порнозвездой, и теперь сидел передо мной с таким лицом, словно истекал кровью внутри.

— Ее мать умерла, когда Мариза была совсем маленькая, — сказал он.

— Вы вызвали меня, чтобы расписывать полный психоанализ вашей дочери? — проворчал я.