Том и Джерри на Диком Западе

– А кто тот, что развалился у фонтана? Он здоров, как бизон. Но морду я не назвал бы доброй.

– Его зовут Лом.

– Подходящее имя, но оно мало что мне сказало.

– Не лучше ли поговорить о ком-либо другом?

– Почему, Томми? Меня заинтересовал этот Лом. Он все время лежит на солнце и спит?

– Я бы хотел этого.

– Чем же он занимается, что ты хотел бы его видеть постоянно спящим?

– Ты заставляешь меня говорить страшные вещи. Посмотри на того печального кота.

Джерри перевел взгляд на первый угол двора, куда показал Том. Он увидел пожилого кота, который ходил кругами, заложив лапы за спину и опустив большую умную голову.

– Кто это?

– Великий философ.

Джерри заметил, что великий философ хромал.

– Великий хромой философ, – сказал Джерри.

– Он не хромал. Ногу ему повредил Лом.

– За что?

– За то, что философ высказал кое-какие мысли своему приятелю. Они касались Матильды. Этот философ усомнился в почтенной родословной Матильды. Этими мыслями он поделился шепотом с приятелем.

– Кто же мог услышать?

– Видишь ту беленькую кошечку?

На краю крыши стояла маленькая снежной белизны кошечка и смотрела вниз, обозревая всех на дворе.

– Премилое создание! – оценил Джерри.

– Это премилое создание опасней рыжего доносчика. Никто не подозревает, что она все слышит и все видит. Матильда обожает ее. Это она подслушала философа и доложила Матильде. Тогда за дело взялся Лом.

– Насколько я догадываюсь, Лом занимает должность палача.

– Как ни прискорбно признавать, но так. Бедного философа Лом пытал всю ночь. Но этого ему показалось мало.

– Вот изверг!

– Ему присудили наказание – ходить кругами неделю.

– Кто присудил? Матильда?

– Не смей, Джерри! Она – воплощение справедливости! В этом обществе все решения выносят коллективно.

– Ты хочешь сказать, что все являются судьями?

– Приговор выносится общим голосованием.

– Представляю в роли судей пиратов и бандитов! – воскликнул Джерри. – Теперь я понял, как держится власть первой дамы. Собственно, так держится абсолютно любая власть.

– Тише, Джерри! – воскликнул Том, но поздно.

Что-то встревожило белую кошечку, которую звали Сюзи. Она была очень хитра. Сделала вид, что смотрит в другую сторону, а сама краешком глаз увидела сидевших на заборе Джерри и Тома.

– Я так испугался, что она нас заметила, – выдохнул Том.

– Кто?

– Сюзи, – показал на белую кошечку Том.

– Да пошла она подальше! – сердито сказал Джерри. – Я одно понял, мой честный друг. Ты попал в беду. И надо тебя выручать.

– Я и сам знаю, что попал в беду. Но выхода нет.

– Не узнаю тебя, Томми. Ты совсем сник и раскис. Доверься мне. Отныне ты будешь делать только то, что я тебе посоветую.

– Если это поможет, я согласен, Джерри.

В это время произошло какое-то общее движение среди кошек. Они все повернули головы в одну сторону. Рыжий кот юркнул в дверь и исчез. Во дворе, на лестнице и на крыше, где находились коты и кошки, воцарилась напряженная тишина.

Через несколько минут в дверях в сопровождении рыжего кота появилась Матильда, которая произвела на всех сильное впечатление. Дело было не в том, как важно она выступала, как гордо держала голову и как все почтительно перед ней склонялись. А в том, что на голове Матильды, между ушами, сверкала белая челка, очень похожая на королевскую корону.

Джерри смекнул, что именно «царская» челка отличала Матильду от других кошек. Возможно, только из-за этого и признали ее первой дамой. Но в следующую минуту Джерри усомнился в своей мысли.

Из дому выскочила сияющая миссис Брейтон, подхватила на руки вальяжную Матильду и прижала к своему сердцу.

– О, моя прелесть! Моя любовь! Мое сокровище!

Все эти слова хозяйка говорила, целуя Матильду и вся светясь радостью. Матильда в ответ мурлыкала. Джерри отчетливо слышал, что говорила Матильда:

– Отстань, вонючка! Ты вся пропиталась духами! О, как ты мне противна! Мне твои дурацкие ласки так надоели! А сегодня и вовсе не до тебя!

– Ты проголодалась, моя маленькая! – лепетала счастливая миссис Брейтон. – Сейчас тебя по кормят вкуснятиной.

Из дверей дома вышли служанки, их было пять, они ловко несли на руках подносы, на которых стояли фарфоровые чашечки с кошачьими деликатесами.

Служанки расставили чашечки вдоль стены дома, вокруг фонтана и на ступеньках лестницы. Коты и кошки быстро заняли свои места, но никто из них не смел приступить к завтраку, пока хозяйка ласкала Матильду.

Джерри подумал: авторитет Матильды потому непререкаем среди котов и кошек, что миссис Брейтон больше всего любит ее. Благосклонность сильных мира сего имеет огромное значение. А, впрочем, власть Матильды складывалась из многих причин. И корона, то есть белая челка на голове, играла не последнюю роль. Миссис Брейтон своими длинными и тонкими пальцами дотрагивалась до этой челки и при этом говорила такие слова:

– Только у тебя такая прелесть, такая красота. В мире нет другой кошки, у которой была бы на голове такая корона. Я обладательница единственной в своем роде кошки. Я горда этим и потому еще больше люблю тебя, моя радость, моя редкость.

– Да отстала бы ты! – мурлыкала Матильда. – Сколько можно сюсюкать? У меня столько дел...