Томъ седьмой. Духоборы въ Канаде. — Белая Арапія. — Искатели

Такой образъ дѣйствій, разумѣется, вызвалъ среди духоборской массы явное неудовольствіе. Прежде всего жители принудили женщинъ партіи вернуться домой и взяли съ нихъ обязательство «не разбираться» впредь. Мужчины продолжали странствіе, но многія села отказывались впустить ихъ въ свою околицу. Наконецъ, предъ мостомъ черезъ рѣчку Бѣлопесочную, въ центрѣ главнаго участка, блаженныхъ встрѣтилъ отрядъ изъ большого селенія Надежда, расположеннаго на другомъ берегу, и объявилъ, что зарѣчныя села приговорили не пускать ихъ на свою землю. Произошло столкновеніе въ нѣсколько пошехонскомъ вкусѣ. Искатели были враждебны употребленію открытой силы, но они схватывались руками и пробовали напирать «по-бычиному», уставясь лбомъ впередъ. Въ рукахъ у надеждинцевъ понемногу очутились «жиги» гибкихъ вѣтвей лозняка. О дальнѣйшемъ свѣдѣнія расходятся. Надеждинцы увѣряютъ, что они «чуть-чуть постращали» голыхъ. Нѣкоторые изъ послѣднихъ утверждаютъ, что получили кровавое крещеніе на рѣчкѣ Бѣлаго Песка. Переговоры между жигами и голыми спинами длились съ вечера до утра, послѣ чего «искатели блаженства» уступили и вернулись вспять. Тогда, въ виду окончательной неудачи среди собратьевъ, они рѣшили направиться въ Іорктонъ и понести свою проповѣдь въ дальнія страны. Въ Іорктонѣ приближеніе «блаженныхъ» вызвало всеобщее возбужденіе. Это было второе появленіе духоборскихъ пилигримовъ, и оно грозило поразить англичанъ въ самое чувствительное мѣсто ихъ стыдливости. Отрядъ горожанъ подъ предводительствомъ единственнаго іорктонскаго полицейскаго вышелъ навстрѣчу духоборамъ и нашелъ ихъ въ степи за три мили отъ города именно въ ту самую минуту, когда они снимали съ себя одежду для торжественнаго входа въ Іорктонъ. Англичане приказали духоборамъ одѣться, что и было исполнено безпрекословно, потомъ они увели пришельцевъ въ городъ и заперли ихъ въ переселенческій домъ, который однажды уже принималъ такихъ невольныхъ гостей. Власти все-таки не знали, что дѣлать съ новыми подражателями Адама. Имъ предложили вернуться въ свои села и дать обѣщаніе вести себя, какъ прочіе люди. Искатели наотрѣзъ отказались, — они, разумѣется, не для этого пришли въ Іорктонъ.

— Сегодня вы выпустите насъ, а завтра мы опять пойдемъ проповѣдывать, — говорили они.

Въ концѣ концовъ правительство предало ихъ суду по обвиненію въ «неприличномъ поведеніи въ публичномъ мѣстѣ». На судѣ Ефимъ Власовъ и нѣкоторые другіе проявили значительное діалектическое искусство.

— Мы вѣдь до города не дошли, — доказывалъ Власовъ, — вы сами вышли къ намъ навстрѣчу въ степь. Стало быть, если кого и наказывать, такъ васъ, а не насъ….

Молодой сынъ Власова Сеня сказалъ:

— Я вижу у васъ въ городахъ — одна женщина надѣваетъ три платья просторныхъ, одно на другое, да еще и хвостъ подошьетъ, — это по-вашему не грѣхъ. А изъ чего она подшиваетъ? Конечно, изъ отрѣзковъ отъ платья своихъ братьевъ и сестеръ. А если какой-нибудь духоборъ послѣднее съ себя снимаетъ, да въ лѣтній день на вольномъ воздухѣ хочетъ поблаженствовать, это по-вашему противъ закона. Зачѣмъ вы держите насъ? Мы не убили и не украли и никого не обидѣли!..

Судъ все-таки присудилъ всю группу искателей къ трехмѣсячному тюремному заключенію, которое они и отбывали теперь въ Реджайнѣ.

Веригинъ отнесся къ проповѣди голыхъ съ неизмѣннымъ тактомъ. Они были очень аггрессивны въ спорахъ и упрекали его, что онъ не исполняетъ собственнаго ученія, но онъ ограничивался только сдержаннымъ указаніемъ, что ихъ попытка представляетъ несвоевременный опытъ, отъ котораго они сами очень скоро откажутся. Все-таки у него вышло съ ними даже личное столкновеніе:, которое онъ описывалъ мнѣ своимъ обычнымъ кроткимъ тономъ предъ толпою молодыхъ слушателей. Онъ ѣхалъ на лошади изъ села въ село и наткнулся на партію голыхъ, которые вначалѣ стали приглашать его послѣдовать ихъ примѣру, а потомъ захотѣли выпрячь его лошадь и отпустить ее на волю.

— Насилу я убрался отъ нихъ, — говорилъ онъ смѣясь и съ удивительной откровенностью. — Мы, говорятъ, съ тебя штаны-то стащимъ!

Между прочимъ Веригинъ, повидимому, положилъ себѣ за правило не стѣсняться никакими щекотливыми темами въ разговорахъ. Такъ, напримѣръ, онъ самъ затронулъ деликатный вопросъ о томъ, считаютъ ли духоборы своего руководителя воплощеніемъ Христа, какъ было утверждаемо неоднократно въ спеціальной литературѣ. Онъ, разумѣется, противопоставилъ этому самое полное отрицаніе и безпощадно высмѣивалъ аргументы «свѣдущихъ людей».

— Духоборы, — говорилъ онъ прямо, — не такіе же дураки, чтобы смертнаго и имъ подобнаго человѣка за Христа считать…