Тома далеко от дома. Очешуенное приключение

Неожиданное движение в ногах заставляет меня замереть. Шевелю сначала одной ногой, потом второй, а третья шевелится уже сама по себе.

— Божечки, — зажмуриваюсь. — Только не крыса, — приподнимаю голову. — Только не крыса. Только…

Меня подкидывает на постели. Вжимаюсь спиной в деревянное изголовье и подтягиваю к себе одеяло. Кричать не получается, потому что при виде незнакомого животного горло сковало.

А смесь бульдога и пираньи смотрит на меня выпуклыми глазами. У него голова больше тела, и не понятно, почему создание не заваливается вперед или назад. Голова же должна перевешивать. Плюс полный рот острых зубов, который от этого даже не закрывается полностью. Язык вываливается набок и свисает, как червяк.

Животное, привлеченное моим движением, видимо, решает, что пришло время к решительным действиям. Приподнимается на свои короткие лапки и начинает двигаться в мою сторону.

Выставляю руку перед собой и мотаю головой, издав непонятный звук, похожий на мычание. Только быть съеденной маленькой страшной собакой мне и не хватало для полного счастья.

Что это вообще за порода? Что-то я не помню таких. Я далеко не собачница и даже не кошатница, у меня вообще нет домашних питомцев. Но время от времени смотрю всякие шоу. Люблю животных, но не готова взять на себя ответственность и завести хотя бы рыбок.

— Нет, — прорезается у меня голос.

Непонятное существо замирает и склоняет голову набок. В этот раз сила притяжения срабатывает, и животное падает на бок.

— Не ушибся? — подаюсь вперед.

Длинный тонкий хвост задорно продолжает дергаться. Значит, никакой опасности нет.

— А ты милый, — заглядываю в обсидиановые глаза бульдожки. — Видела я уже поросят с крылышками, которые… Поросята с крылышками? Поросята с крылышками и шерсткой, как у овечек? — разглядываю недопса. — А теперь ты. Мне что, это все не приснилось?

Вместо ответа слышу возню и поворачиваю голову. Деревянная полукруглая дверь открывается, и на пороге показывается маленькая старуха с белоснежными волосами и суровым выражением лица.

— Вы? Я помню вас. Вы были… — хватаюсь за щеки. — Вы были в том месте с этими страшными мужчинами, и…

— Была, — кивает старуха. — И ничего они не страшные. Были бы страшные, позарились бы на твои прелести.

Она опускает взгляд, и я следом за ней.

— Ой!

Дергаю простыню вверх, прикрывая обнаженное тело. Она, конечно, тоже женщина, но я эксгибиционизмом никогда не страдала.

— Можешь не прятаться, — отмахивается старуха. — У тебя нет ничего такого, чего я раньше не видела.

— Почему я голая? — дрожит мой голос.

— А как же иначе? Неужто думала, положу тебя на чистое постельное белье в том отребье? Не одежда, а половые тряпки какие-то. И тапочки на тебе, словно два облезлых шычана. Признайся, нашла бедных тварей, освежевала их и нацепила на пятки?

— Я не… Кто это такие шычаны?

— Бегают по всему городу. Мелкие пушистые вредители, от которых никому житья не будет, если позволить им спокойно размножаться.

— Вы про крыс? — приходит озарение. — Такие маленькие грызуны с тонкими облезлыми хвостами?

— Хвосты у них есть, только далеко не облезлые. Пушистые, заразы, во всех возможных местах, — старуха приближается к постели. — Ты как себя чувствуешь? Отдохнула? Ничего не болит?

Не то чтобы она выглядит обеспокоенной моим здоровьем, но я все равно решаю не спорить. Прислушиваюсь к своему организму. Вроде никаких изменений не ощущается.

— Все хорошо… Наверное… — мотаю головой. — Я не знаю.

— Эй! — прикрикивает старуха. — Отставить истерику! — приказывает. — У тебя все нормально. Ты в безопасности. В это место никто не сунется, если не захочет проблем. Так что можешь расслабиться и рассказать, как очутилась в этой части города. За тобой гнались? Стражники? Ты прибыла с кем-то из торговцев?

Как я попала сюда? Не помню. В голове сплошной туман. Воспоминания вспыхивают, но тут же гаснут, не дав разобраться и понять их.

— Я была дома, — зажмуриваюсь. — Помню, что пришла с работы. Переоделась. Ммм… Собралась передохнуть перед тем, как ужин готовить… А дальше не помню, — смотрю на старуху. — В следующее мгновенье я уже сижу в грязной луже, а вокруг меня копошатся незнакомые животные.

— А это барашкинцы, — улыбается старуха. — Так это, получается, из-за тебя они были такие взбудораженные. Скакали по загону, как сумасшедшие. Еле успокоила, пришлось плеснуть им в корыто отварчику успокоительного. Они твари впечатлительные и очень привязчивые. Видать, успела ты им приглянуться.

— Я? Приглянулась им? Как же… Выходит, это я на ваш задний двор угодила? Так я же от него потом убежала. Долго бегала по этим узким улочкам и… выходит, обратно вернулась, — рассуждая сама с собой. — Ну, это почти неудивительно. Металась по улицам, как ошпаренная, пойди разбери куда сворачивала.

— Повезло, что обратно ко мне вернулась, а иначе, незнамо где сейчас глаза бы продрала, — скалится старуха. — И проснулась ли бы вообще. Жители тут разные бывают, у каждого свои вкусовые предпочтения в еде. Оглянуться не успеешь, а они уже подвесили тебя, как барашкинца на вертеле, и…