Томагавки и алмазы

Самое занятное, что в таких заявлениях не было такого уж особенного цинизма. Смотря с какой стороны смотреть. Клайв и в самом деле выглядел скромно на фоне нескольких своих высокопоставленных коллег: те сгребли в три-четыре раза больше – каждый. (Правда, по мнению некоторых английских историков, Клайв смахнул в карман не двести тысяч, а вдвое больше.) Вся добыча, взятая после захвата столицы Бенгалии, оценивается в пять миллионов фунтов стерлингов. Если что-то из этого и попало в казну Компании, то сущий мизер – хотя высшему руководству Компании неплохо поживившиеся в Бенгалии персонажи наверняка отстегнули долю. В таких случаях без этого нельзя – главному начальству всегда полагается заносить, преуспевает тот, кто умеет делиться…

Примерно так вели себя англичане и в других завоеванных княжествах. Благодаря скоробогачам вроде Клайва в английский язык вошло новее словечко, перешедшее потом во многие другие, в том числе и в русский, – набоб. Искаженное «наваб», «правитель» на хинди, оно стало означать не просто богача, а супербогача, такого, что богаче не бывает.

Захватив княжество Хайдарабад, англичане заполучили его древнюю столицу Голконду, буквально рядом с которой располагались залежи алмазов и других драгоценных камней – столь богатейшие, что само слово «голконда» стало впоследствии обозначать богатые месторождения самоцветов (любители Стругацких тут же вспомнят Урановую Голконду на Венере из «Страны багровых туч»). По подсчетам английских историков, из Индии было вывезено алмазов и других драгоценных камней на восемнадцать миллионов фунтов стерлингов – опять-таки большей частью это были не прибыли Компании, а доходы частных лиц. Но и Компании оставалось столько, что это было не в пример прибыльнее прежней торговли тканями.

Отступление о ракетах

Отступление это сделано для любителей военной истории, коих немало. Те, кому это неинтересно, могут его пропустить.

При штурме Клайвом столицы Бенгалии он впервые в мировой военной истории в массовом порядке применил ракеты: примитивные, маломощные, со слабой убойной силой, но – впервые.

Ракеты придумали не англичане, конечно. Кто именно – неизвестно. Одни считают – китайцы. Другие – арабы, великолепные химики-экспериментаторы (кстати, арабам русский человек должен выразить великий решпект за изобретение ими перегонного куба, то есть самогонного аппарата). В любом случае безусловно следует отнести к разряду чистейшей воды баснословия сообщения «древних китайских летописей» (древность которых весьма и весьма сомнительна) о том, как китайские мастера в 1232 г. палили по осаждавшим город Кайфын (нынешний Пекин) монголам ракетами, которые летели на 9 километров, а в месте своего падения выжигали все на 60 (словами – шестьдесят) метров в окружности.

Сказки, конечно. Ни китайские, ни чьи бы то ни было технологи XIII в. не позволяли создать подобное супероружие, да еще добиться, чтобы оно более-менее точно летело в цель. Такое было достигнуто только к началу Второй мировой, когда реактивные снаряды советских «катюш» с термитными зарядами действительно летели на километры и выжигали все так, что уцелевшие немецкие солдаты, попавшие под такой обстрел, в буквальном смысле слова сходили с ума. (Отец рассказывал: один такой спятивший вояка влетел в боевые порядки его изготовившейся к атаке роты, уже не соображая, куда бежит и зачем. У него даже не стали срывать с шеи автомат – могучим пинком дали направление в тыл, чтобы там и разобрались.) Так что подобные басни о китайских суперракетах следует отнести к разряду боевой фантастики, которую мы почему-то считаем изобретением исключительно нашего времени. Хотя, несомненно, именно к боевой фантастике относятся «руководство по ракетной технике Чин Яс-Цзу» (якобы 809 г.) или «учебник ракетного дела Ченг Кун-Лиана» (якобы 1045 г.). Боевые ракеты из набитых порохом бамбуковых трубок как-то не впечатляют. Если что-то подобное и существовало, это были не более чем петарды, предназначенные, чтобы пугать лошадей у конников (уже в XIX в., когда ракеты состояли на вооружении многих европейских армий, их в первую очередь и использовали для того, чтобы расстраивать конные атаки неприятеля. К грохоту пушек боевые кони за столетия привыкли, а новинки, ракет, боялись панически, и при удачных попаданиях идущий в атаку эскадрон превращался в стадо).