Томагавки и алмазы

В самом деле, почему так произошло? Ну, допустим, на Саттонов и их неученых коллег высокомерно не обратили внимания обремененные дипломами и научными званиями ученые господа. Но леди Мэри и Томас Димсдейл – фигуры совсем другого масштаба: дама из высшего общества и дипломированный медик с именем. Отчего проигнорировали и их, за исключением узкого круга последователей леди Мэри? Хотя не могли не знать, что это работает? Загадка…

(Все сведения о Томасе Димсдейле взяты из книги англичанки, профессионального историка Вирджинии Роундинг, так что заслуживают полного доверия.)

Одним словом, цивилизованная, передовая, культурная Европа книгу Димсдейла дружно проигнорировала. Однако на нее обратили самое пристальное внимание в отсталой варварской России. Там в 1768 г. свирепствовала очередная вспышка оспы, от которой не в состоянии защитить ни любой титул, ни императорская корона. Именно от оспы (ну, по крайней мере, по официальной версии) умер юный император Петр Второй, и Екатерина видела вокруг себя слишком много обезображенных оспой лиц. А женщина была умнейшая…

Книгу Димсдейла внимательно прочитал тогдашний «министр здравоохранения», барон Александр Черкасов – и немедленно доложил о ней Екатерине. Вскоре в Лондон отправился русский дипломатический курьер. Русский посол в Лондоне посетил доктора Димсдейла и пригласил его в Россию привить от оспы императрицу и наследника престола. Димсдейл согласился и приплыл в Санкт-Петербург с ассистентом – своим сыном Самуэлем, студентом-медиком из Эдинбургского университета.

12 октября 1768 г. состоялось историческое событие – Екатерина стала первой россиянкой, получившей прививку от оспы. Причем привита была не коровья оспа, а человеческая, что делало предприятие гораздо более опасным. Гной взяли у пятилетнего больного мальчика самого простого происхождения Александра Маркова.

Все обошлось благополучно. Прусский посол писал в очередном донесении Фридриху Великому: «Высыпание имело место, не вызвав сильной лихорадки. Ее величество лихорадило два дня, в течение которых ей пришлось остаться в постели. Появилось несколько прыщиков на лице и сотня по остальному телу, в основном на обеих руках. Они уже начинают засыхать, поэтому, насколько можно предсказать, нет причин для страха».

Вторым сделал прививку Григорий Орлов, в то время еще всесильный фаворит императрицы. Из присущей ему всю жизнь бравады он и не подумал ложиться в постель – на следующий день отправился на медвежью охоту (и уж несомненно, пито было хорошо). 2 ноября прививку сделали наследнику-цесаревичу Павлу. Все три случая закончились благополучно.

Четвертым на прививку отправился гофмаршал Разумовский, а там – словно плотину прорвало. Узнав о происшедшем, вся столичная знать хлынула к Димсдейлу буквально рядами и колоннами.

Однако Екатерина думала не только о знати. По ее распоряжению в здании бывшей текстильной фабрики оборудовали «прививочный дом», куда мог прийти любой житель Санкт-Петербурга любого звания и бесплатно сделать прививку. Екатерина сама активно в этом участвовала, много раз позволяя брать у себя и сына материал для прививок. Димсдейл работал в России несколько месяцев.

Екатерина умела быть благодарной. За самоотверженную работу Димсдейл получил потомственный титул барона, чин советника (по Табели о рангах равнявшийся генерал-майору), десять тысяч фунтов вознаграждения и пенсию – пятьсот фунтов в год. Не забыли и «донора», Сашеньку Маркова – Екатерина пожаловала ему потомственное дворянство, новую фамилию – Оспинный – и положила в банк до его совершеннолетия 3000 рублей (впоследствии Александр Оспинный по протекции Екатерины поступил в Пажеский корпус и служил офицером).

Тот редкий случай, когда англо-русские отношения послужили добру. Большей частью случалось как раз наоборот…

Но даже после этого, говоря современным языком, резонансного события, ставшего известным европейским державам через их послов, ученый и медицинский мир Европы Димсдейла проигнорировал совершенно. И игнорировал оспопрививание еще тридцать лет, пока не появилась книга Дженнера. Лично я объяснить это не в состоянии.

Видимо, все дело еще и в том, что Димсдейл был начисто лишен пробивных способностей. Он так и не пытался добиться признания своего открытия, умер в 1800 г., так ни разу и не попытавшись заявить о своем приоритете. Бывают такие творцы…