Томатный сок

Позади меня темнота. Туда я не шагну. Нужно дать отпор, но чем? Все равно! — решаю я, и замахиваюсь правой рукой. Подношу ладонь к левому уху, так, словно собираюсь поговорить по невидимому телефону. А затем резко бью лысого, рубящим ударом. Уже в полете мои пальцы превращаются в тонкое широкое лезвие, которое рассекает его гладкую плоть. Удар приходится на место соединения шеи с плечом. Разрубленная кожа открывает бескровное розовое мясо, но удар не достаточно силен, чтобы рассечь существо надвое. Делаю взмах снова, и бью. Снова, и бью. Голый уворачивается, он не ожидал от меня атаки и сопротивления. Однако с каждым ударом я все лучше и лучше владею своим оружием. Наконец, на седьмой, или восьмой удар он падает по отдельности. Одна половина тела с левой рукой и головой, и другая половина с ногами и правой рукой. Жадно хватаю ртом воздух, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Правая рука зудит, словно хочет продолжения боя. Потираю ребро ладони, и зудящие пальцы. На них нет крови, или других следов поединка. Подхожу ближе к поверженному врагу, и смотрю вниз. Проходит несколько секунд, прежде чем я понимаю, что он мертв. Мое дыхание почти восстановилось, а ладонь больше не зудит.

И тут из темноты появляются они. Я не знаю, кто это, но выглядят они как человекоподобные кошки. Руки и ноги одной длинны. Нет, не верно, руки такой же длинны, как и ноги. Они легко и быстро передвигаются как на двух, так и на четырех конечностях. Головы овальные, на них я вижу только желтые круглые глаза. Они немного выпученные, тупые, рыбьи, ничего не выражающие. Под ними чуть просматривается горизонтальная щель, которая судя по размеру, и расположению, может быть только пастью. Предполагаю, что внутри она цвета новой пожарной машины. И самое главное: существа черные, бесполые, и их двое. Значит шансы на успех есть. Количество-то небольшое. Их всего в два раза больше меня. Хорошо, что не в четыре, или не в шесть.

Отделившись от темноты, они осторожно двигаются в мою сторону. Освещенный коридор узкий, они занимают весь проход. Тьма из которой они вышли медленно тянется за ними, и поглощает разрубленного голого. Я отступаю, не сводя с этих существ своих глаз, слежу за их перемещением. Движения красивые, полны огромной амплитуды, и скрытой силы. Тот, кто меня сюда затащил, сделал это для них. Они настоящие хозяева этого мира. Боги, если можно так сказать про хищников. Интересно, а они и в правду бесполые? Если нет, то как они это делают? Воображение быстро нарисовало как, и куда. Картинка вышла довольно комичной, и я улыбнулся.

— Пусть это будет последнее, что они увидят! — подумал я, улыбаясь еще шире. Кулаки сжались, и разжались, зрение обострилось, кроссовки уперлись в полированный бетон. Еще мгновение, и я сражу их. Сделаю всего по одному удару на каждого. Ребро ладони загудело, и напряглось, готовое стать клинком, острым, как меч самурая. Я прекратил отступать, и сделал шаг навстречу, но в этот момент они отступили. Это оказалось для меня полной неожиданностью, я замер. Существа тоже остановились, однако теперь уверенности в их движениях не было. Желание нападать пропало и у меня. Уж больно все это похоже на ловушку. Делаю шаг назад, чтобы проверить. Так и есть, они стоят на месте, и ждут. Делаю еще один шаг назад. Существа, с неохотой, но приближаются. В этот момент нападаю на правого. Делаю широкий шаг в его сторону, и разрубаю. Пока еще ладонь не опустилась в нижнюю точку, разворачиваю корпус тела, и наношу горизонтальный удар по второму существу. Как только я рассек второго, сразу оборачиваюсь проверить первого. Его нет. Толи он исчез, толи переместился. Возвращаю взгляд на второго, — его тоже нет. Растворился в воздухе, не оставив после себя ничего. Проход свободен, я могу идти. Впереди появляется фигура в белом. Это мужчина, он в круглых очках, на лице седеющая борода. Глаза серые, водянистые, белки покрыты нитями красных капилляров. От этого у него уставший, не выспавшийся вид. Я приближаюсь к нему, но на расстоянии двух метров натыкаюсь на невидимую преграду. Чьи-то бесплотные руки надежно удерживают мои запястья, и тянут вниз. Сопротивляться такой силе бесполезно. Я повержен на лопатки. Пол из твердого бетонного становится мягким, и проглатывает меня, выбрасывая из этого коридора в свою прежнюю жизнь.

Как же хорошо вдохнуть родной воздух, почувствовать запах дома, его тепло, уют. Странно, но жена о моем исчезновении ничего не говорит. Такое впечатление, что ничего не произошло. Скорее всего, для нее я никуда не пропадал. Тело-то мое осталось на месте. Да и неизвестно, сколько времени я пробыл там, в коридорном мире.

Так же она молчит и про труп, найденный нами. Я попытался за обедом спросить у нее, но она стала какой-то замкнутой, и угрюмой. Скорее всего она что-то знает, но по какой-то причине не хочет говорить. Или не может.