Томатный сок

Снова серые стены, и узкий проход. Вроде как ничего не изменилось с моего прошлого визита. Так же выглядываю из-за угла, так же крадучись преодолеваю расстояние в пятьдесят метров, так же останавливаюсь возле темного помещения. В этот раз я не буду оглядываться, шагну сразу, не раздумывая. Поднимаю ногу, и делаю шаг, но вместо того, чтобы двинуться вперед, сдвигаюсь назад. Пробую еще раз. Снова стою на месте. Шея так и зудит, чтобы повернуть голову и оглянуться. Нет! Не сегодня! Все равно иду вперед. Пол под ногами двигается, как полотно беговой дорожки. Я иду, но стою на месте. В какой-то момент решаю повернуться, и попробовать пойти задом. Может так мне удасться преодолеть этот барьер? Поворачиваюсь, и понимаю, что сделал ошибку. Передо мной стоит голый. Лица по-прежнему нет, но руки, которые он протягивает ко мне, по своему строению напоминают детские маленькие ручки. Сейчас, — думаю. — Он меня обнимет. Ладонь сама превращается в клинок. Я хотел только оттолкнуть голого, но вышло, что проткнул насквозь. От удара он отлетел метра на два. Позади темнота начинает рожать черных человекоподобных существ. Они как набухшие почки, вначале выглядывают наружу, чтобы потом появиться во всей красе. Мне надо их опередить, в момент появления проникнуть в темноту. Собираюсь, заношу руку для удара, и жду. Вот, существа показались по плечи, вот до пояса. Стою прижавшись к темноте спиной, они меня не видят. Как только первый из них опускает ногу на пол, разрубаю его надвое. В следующее мгновение подобная участь постигает и второго. Быстро поворачиваюсь к тьме, делаю глубокий вдох, и шагаю вперед.

Голова уже внутри, я вижу солнечный день. Я дома, на кухне. Рядом жена, она улыбается, и режет салат нам на обед. На столе три тарелки с супом. Та, что большая — моя, с цветочками — ее. Но чья третья? Она не соседа, старик стал появляться в доме гораздо позже. У меня предчувствие какого-то события. Оно как чувство голода, оно внутри, и медленно сворачивается в спираль. Вдруг выражение лица жены меняется со счастливого на тревожное. Она кладет нож на стол, смотрит на меня, вытирая руки о фартук, и бросается из кухни. Я бегу за ней. Через секунду мы стоим у входной двери. Она хватает дверную ручку, и рывком распахивает ее. Яркий свет заставляет мои глаза превратится в узкие щелочки. Какое-то мгновение не вижу ничего, кроме светящегося дверного проема. Но, когда начинаю что-то различать, чьи-то невидимые но очень сильные руки берут меня за воротник, и вытаскивают из коридора в мою прежнюю жизнь.

Следующим утром я спросил у жены про свои картины. У нее был такой вид, словно я поймал ее за рукоблудием. Потом она разревелась, но все же пообещала после обеда показать их. Совпадение? Ведь как раз в это время приходит соседский старик. Думаю, они все же в сговоре. Не знаю, в какой момент я перестал доверять ей. После чего? Над этим вопросом стоит глубже поразмыслить. И лучше места чем мастерская, и придумать нельзя. На треноге новый лист, беру черный карандаш, и погружаюсь в творчество. Через какое-то время набросок готов. Кисть и краска уже ждут меня. Когда пишу забываю обо всем, просто выхожу из этого мира в другой. Он пуст, и я заполняю его, вначале черной, а затем, красной краской. Мне нравится сочетание трех этих цветов, я не вижу необходимости в остальных. Только черный цвет может передать глубину и объем, и только красный цвет может передать всю боль.

После обеда, как я и рассчитывал, пришел старикан. Он был немного взволнован, когда они с женой уселись напротив меня в гостиной. Между нами журнальный столик с чаем. Беру чашку, и начинаю пить. Молча, выдерживая театральную паузу. Напряжение должно само достигнуть положенного давления. Жена и старик искоса поглядывают друг на друга. Точно, они в сговоре. Ну, что ж, попробуем выяснить, что вы утаиваете от меня.

— Меня привел сюда врачебный долг. — начал старик, допив чай, и громко откашлявшись. — Дело в том, что я наблюдаю за вами уже около полугода. Хотя вы это и так знаете.

В ответ на его вопросительный взгляд я кивнул, и поставил пустую чашку на стол.

— Так вот, так вышло, что я стал невольным свидетелем одного события. Вы помните, что тогда случилось?

— Конечно помню! — ответил я, и жена с соседом переглянулись. — Как я могу такое забыть! Вы начали регулярно посещать нас. У меня даже в календаре отмечен этот день.

Старик расслабился, и улыбнулся. Он снова посмотрел на жену, а она на него.

— Тот день начался как обычно для вас, то есть с нескольких бутылок пива. Затем вы…

— Не несите чушь! — резко перебил я его. — Я не пью.

— Сейчас, — да.

— Что вы хотите этим сказать? — у меня загорелось лицо от раздражения. — Милая, подтверди! — повернул я голову к жене, ища поддержки в ее глазах.

Она вся сжалась, втянув голову в плечи.

— Нет! — отрезал я. — Вы сговорились. Вы хотите сделать из меня идиота.

Кожа щек горела огнем, я буквально видел краешком глаз, какие они красные.