Тонкая грань (СИ)

Как оказалось, точку зрения девушек относительно раннего сидения в читальном зале разделяют и молодые люди. По крайней мере, Кира уже сидел за одним из столов и, уткнувшись в увесистый томик, что-то самозабвенно строчил, не обращая ни малейшего внимания ни на какие внешние раздражители. Ренджи тоже был тут и занимался тем же, чем и Изуру, то и дело зачеркивая что-то и бормоча себе под нос написанное. Видимо, пытался по-нормальному сформулировать какую-то мысль. При этом от него исходила такая зловещая и тягостная аура, что дышать, просто находясь рядом с ним, было непросто. Видимо, позорно провалившись на отработке Шаккахо, Абарай чувствовал себя обязанным превзойти Киру хоть в чем-нибудь. Как и следовало ожидать, по левую руку от него сидела Рукия и, полностью игнорируя недовольство друга, делала выписки из какой-то книги очень маленького формата.

- Доброе утро, – поприветствовала всех Хинамори и, получив в ответ три синхронных кивка, тоже уселась за стол. Йоко в это время пошла в ряды стеллажей за необходимыми книгами.

Нагрев библиотеки происходил несколько быстрее, чем хотелось бы ребятам, поэтому, когда настенные часы, висящие над дверью в читальный зал, отбили полдень, они уже буквально обливались потом, но еще не сдавались. Работа была сделана всего на две трети, и приходить сюда еще и завтра не улыбалось никому. Так что несчастные старались, как могли, уже в который раз проклиная идиотские правила Академии, гласящие, что выносить книги за пределы читального зала строго запрещено. А ведь как приятно было бы расположиться где-нибудь в парке и спокойно разобраться со всеми докладами. Так нет же, надо сидеть здесь, медленно превращаясь в приготовленные на пару куски мяса.

Когда часы отбили два часа дня, находиться в этом кошмарном месте было уже просто невозможно. Пот со лба катился просто градом, норовя залить исписанные страницы, превратив аккуратный текст в нечитаемые кляксы и каракули. Худо-бедно, но с докладами было закончено, а посему можно было со спокойной душой идти обедать.

Удобно расположившись в тени кроны раскидистого дерева в парке при Академии, пятерка студентов и присоединившийся к ним Ханатаро жадно набросились на еду с таким аппетитом, словно не ели уже миллион лет. Ямада как-то незаметно влился в коллектив еще пару месяцев назад. Постоянно залечивая раны без конца травмирующихся на тренировках Ренджи и Йоко, Ханатаро не заметил, как со временем все чаще стал проводить время с ними и не только из-за своих служебных обязанностей. Со временем они отбросили положенные церемонии – все же Ямада был на добрых тридцать лет их старше – и перешли на обращение просто по именам. Несложно догадаться, что именно Ханатаро Йоко припрягла, чтобы он помог ей освоить медицинские техники Кидо. Тот сперва упирался, но все же не выдержал напора и сейчас регулярно устраивал Йоко и Момо индивидуальные занятия.

- Бардак… – пожаловалась Рукия, прислоняясь спиной к стволу дерева и измученно запрокидывая голову назад. – Они что, смерти нашей хотят? Что за мастера, если не могут разобраться с температурным режимом в здании?

- Видимо, это особый способ дрессировки, – хмыкнул Ренджи. – Чтобы смолоду жизнь медом не казалась.

- Скорее всего, ты прав, Абарай-кун, – вздохнула Хинамори, задумчиво жуя рисовый шарик. – Но я все же надеюсь, что это временно.

Обычно жизнерадостная Момо сейчас выглядела ужасно измученной и очень-очень уставшей, словно не спала целую неделю, а вместо этого усердно трудилась где-нибудь на каменоломне, не позволяя себе прерваться ни на минуту. Наполовину бессонные ночи, конечно, тоже имели место быть. Началось все с того, что на уроке по Хакудо Хинамори умудрилась аж три раза подряд выбить себе сустав – никак ее привыкшие к обращению с реацу руки не желали становиться сильнее. Такуми-сенсей лишь недобро улыбнулся, после чего освободил девушку от занятий у доски, дав ей другое задание. Как и в самом начале учебы, он велел Момо с ним драться. Само собой, девушка ничего не могла ему сделать, зато этот садист отрывался на полную катушку, в течение трех часов отвешивая несчастной Момо увесистые тумаки. При этом он был достаточно осторожен, чтобы девушка не потеряла сознание и прекрасно чувствовала каждый удар. После занятий, когда Момо еле-еле стояла на ногах, учитель жизнерадостно пообещал ей, что если она не начнет нормально работать, такие уроки станут для нее постоянными. С тех пор Хинамори потеряла покой, и у нее началось самое настоящее нервное расстройство. Она то и дело просыпалась по ночам. Йоко часто слышала, как во сне Момо на автомате колотила рукой по стене и пробуждалась с тихим охом от боли в травмированной конечности. Ханатаро делал все, что было в его силах, чтобы помочь девушке: варил успокоительное и заставлял пить три раза в день, колдовал над ее многострадальной рукой, пытаясь хотя бы немного укрепить кости, даже поделился сильнодействующей заживляющей мазью, чтобы мелкие раны заживали моментально. Но Хинамори все равно пребывала не в самом лучшем расположении духа.