Тонкая нить судьбы

– Андрей, ты продолжаешь служить в Cовнаркоме, вернее в ВСНХ? – Леонид слегка волновался, начиная так интересовавший его разговор, когда они после ужина расположились на диванах в углу гостиной.

– Да, Леня. Но теперь я уже не просто рядовой работник. Я возглавляю главное управление по машиностроению и металлообработке. Большевики мне доверяют. Долго пришлось потрудится в этом направлении, доказывать свое безграничное расположение к ним. У меня это, кажется, получилось отлично. Большевики даже, представляешь, мне предложили вступить в их партию.

Герасимовского распирало от чувства гордости и самолюбования.

– Пусть у меня нет семьи, да-да, я так и не создал семью, не смог найти необходимую мне женщину. Но я реализуюсь как ценный специалист. Благо, что в стране пока еще нет грамотных специалистов новой, как большевики называют, формации. Я у них в фаворе и мне это нравится. Герасимовский окинул надменным взглядом Леонида и спросил:

– Извини, ты говорил, у тебя ко мне какое-то дело?

Леонид молчал, он никак не мог решиться на откровенный разговор со своим бывшим товарищем. Что-то ему подсказывало не обращаться к Андрею по наболевшему вопросу, что-то в его тираде настораживало, вызывало недоверие к нему.

– Дело? Нет, просто захотелось увидеть тебя. Мы дружили, у нас много общего, много связывало в той, прошлой жизни. – спокойно с оттенком грусти ответил Леонид.

Было уже далеко за полночь, когда Герасимовский покинул квартиру Ухтомских. Закрыв за ним дверь, Леонид с облегчением вздохнул.

– Ты и Алексей были правы. Зря я пригласил Андрея. Время его ничему не научило.

– Да, Леня. Очень неприятный человек. И как-то мне неспокойно от его присутствия в нашем доме.

Глава 8

Прошел почти месяц как Владимир уехал к себе на родину. Дарья в свободное от занятий в университете время пыталась найти хоть какую-то информацию о князьях Ухтомских в интернете. Алекс рассказал дочери то немногое, что в свое время узнал от отца и деда. Они вдвоем изучили все фотографии, на которых запечатлены князья Ухтомские.

– Папа, как ты думаешь, на кого из них я похожа? – с трепетным ожиданием спрашивала Дарья. – Не кажется ли тебе, что мой нос – тут она начинала изучать свой нос в маленьком зеркале и сравнивать его с фотографиями – похож на нос твоей прабабушки. А уши, а уши, уши почти такие же как у твоего прадедушки. Потом она брала в руки лицо Алекса и начинала внимательно изучать и его, сравнивая с фотографиями дореволюционных князей Ухтомских, деда Алекса, его отца и со своим лицом.

– Не могу понять, на кого я похожа? Вот ты, папа, вылитый дед, твой дед. А я, если брать по отдельности мои черты, то вроде бы что-то общее есть с моими предками. А в целом я ни на кого не похожа. Ни на тебя, ни на маму. Ну может быть отдаленно похожу на сестру твоего прадеда, или это мое желание на нее походить. Очень красивая, статная, благородная княгиня Елизавета.

Дарья вся светилась, проводя свои фотографические исследования.

– Знаешь, папа, не понимаю тебя, почему ты никогда не рассказывал о своей семье, не показывал фотографии. Я так рада, что познакомилась, пусть через фотографии, со своими предками. По крайней мере, я теперь знаю, кто они, как выглядели, кем были. Я даже чувствую себя по другому, богаче, защищеннее что ли.