Тонкие струны души разрывая

Коварство ранней весны дало о себе знать уже к вечеру. А может, все дело в накопившейся усталости. Как бы то ни было, температура поднялась до тридцати девяти и началась лихорадка. Последующие четыре дня она меня не отпускала. Я дрейфовала между реальностью и бредом и не находила сил даже вскипятить себе молока. Сколько бы продлилось мое столь скверное состояние неизвестно. Но появилась Люся, и все пошло на лад.

– Я так и не спросила, откуда ты взялась, – аккуратно, словно впервые взяв в руки ложку, я ела горячий куриный бульон и с благодарностью посматривала на нее.

– Евсей – олух, не сразу рассказал мне, что ты приезжала. Забаррикадировался в студии, и, пока не закончил работу, к реальности не вернулся. Я как узнала, что ты ключи забрала, сразу заподозрила неладное. К телефону ты не подходила. А у меня ведь еще одна связка была. Ты мне тогда все комплекты, кроме своего, отдала… Я и приехала. А тут ты с температурой сорок. Вызвала «Скорую». Они тебя забрать хотели, но я не позволила.

– Спасибо. Терпеть не могу…

–Знаю. Дома и стены лечат.

– И бульон.

– Без него в таких делах никак, – улыбнулась она. – Приходил еще рыжий парень. Забыла имя. Он привозил тебя к нам.

– Есть такой. Чего надо было?

– О здоровье твоем спрашивал.

– Ты сказала, куда ему идти?

– Нет, а надо было?

– Всегда успеется.

Люся принялась прибираться на кухне. По молчанию, нервным движениям я поняла, что ей есть, о чем печалиться. Причина мне была известна. Оттягивать разговор не имело смысла.

– Вы нашли дом?

Люся вытянулась в напряжении словно струна. Нерешительно обернулась. Кивнула.

– Ты напрасно переживаешь. Я рада за вас.

– Знаю, – глухо сказала она. – Только вот…

– Брось. Перемены неизбежны. Я давно смирилась с этим. Привыкнешь и ты.

Она поспешно отвернулась. Украдкой смахнула слезы. Мне следовало сказать ей что-то ободряющее. Но слов я не находила. Казалось, я повисла в воздухе. Мне не на что было опереться.

Окутанная заботой Люси, я довольно быстро поправилась. И через некоторое время окрепла настолько, чтобы вновь совершать небольшие прогулки. Правда, мне то и дело требовался перерыв. Но это все же лучше, чем сиднем сидеть дома.

Дима уселся через скамейку от меня. Я предпочитала делать вид, что не замечаю его. Подставила лицо солнцу и расслаблено откинулась на спинку скамейки.

Я бы с удовольствием поставила все свои мысли на стоп. Но к великому сожалению, подобным умением я так и не овладела. Я скользила от прошлого к настоящему, от Тоши к Владу и обратно. Я пыталась понять что-то важное, но топталась на месте.

Вспомнилось, когда однажды ночью я проснулась и не обнаружила его рядом. Поежилась зябко. Кажется, я разучилась просыпаться и засыпать одна с самой первой нашей ночи.

Накинув халат, шлепая босыми ногами по полу, отправилась искать мужа. Он курил на балконе. Всегда так делал, когда не спалось. Я прижалась щекой к его спине и позвала:

– Выбрось из головы всю эту ерунду, и пойдем спать.

– Как ты догадалась, что я думаю о ерунде? – улыбнулся он.

– Единственно важное, о чем ты можешь думать, – это я. Но раз я проснулась в одиночестве, значит, твою голову занимают мысли о чем-то другом.

Он обернулся и заключил меня в объятия. Над головой раскинулось звездное небо. Большая Медведица сияла так ярко… Прекрасная ночь. Сказочно-дивная.

Одарив меня нежнейшим поцелуем, Тоша прошептал:

– Клянусь, я сделаю все, чтобы мы были счастливы. Ты никогда не пожалеешь, что стала моей женой. Клянусь. Веришь мне?

Я верила.

– Бабы – дуры, – констатировала я. Проходивший мимо старичок подскочил от неожиданности. Видимо, его пугали разговаривающие сами с собой горожане.

Последующие дни шли ровно по тому же сценарию. Я бродила по улицам или парку. Когда не было ветра, подолгу сидела на пляже Петропавловской крепости. Дима ошивался рядом.

С каждым днем мне становилось легче. Думать. Дышать. Жить выбранной когда-то жизнью.

Влад несколько раз присылал мне цветы. Роскошные букеты белоснежных роз. Он всегда дарил мне только эти цветы. Но не звонил ни разу. Я отвечала тем же.

Сколько бы это продолжалось неизвестно. Однако в мире, где ставки так высоки, беспечности нет места. Не говоря уже о слабости.

Ссора с Владом и последующая лихорадка оставили меня за бортом происходящих событий. Я, что называется, убрала руку с пульса. Подобные ошибки всегда стоят дорого.

Что настало мое время платить, я поняла не сразу. Лежа на полу мчащегося по улицам города в неизвестном направлении фургона, я вращала глазами и пыталась осознать, какого черта я здесь делаю. Страха не было. Все произошло слишком быстро, и я не успела испугаться. Пока.

Возвращаясь с очередной прогулки, я подходила к дому. Замерла у пешеходного перехода, послушно ожидая, пока загорится зеленый.

Серебристый фургон поравнялся со мной, распахнулась дверь. Я успела заметить двух мужчин и вроде бы даже удивиться, что они в масках. И, пожалуй, все.