Тонкий меч

Гарпирия подняла правую лапу и, стоя на одной только левой, почесала спину.

— Нет, — сказала она. — Но я ей служу. Меня зовут Боевое Перо.

Я поежился. В комнате, несмотря на огонь, было нежарко. Или это я так заледенел, что не мог согреться?

— А мои друзья? — спросил я. — Где они?

Боевое Перо коротко тряхнула головой.

— Оглянись.

Тогда я увидел, что за мной в темноте лежали два неподвижных тела. Напрягая непослушные мускулы, я поспешил к ним. Трине осторожно открыл глаза, когда я коснулся рукой его щеки.

— Это ты, Саша? — узнал он меня.

— Да.

Он вздрогнул, и я увидел, как лицо у него исказилось от боли.

— А Принцесса? — спросил он.

— Я здесь.

Она села, уткнулась лбом в лапы и надолго замерла в такой позе. Потом подняла голову и посмотрела на мрачных гарпирий. В ее темных глазах отразилось пламя.

— Здравствуйте, — сказала она.

Но не получила ответа. Вместо этого Боевое Перо проворчала:

— Какая замечательная компания! Дочка Короля Спарты, младший сынок Капитана Копытача и мальчишка из бренного мира. И все трое собрались в гости к Господину Смерть.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

Боевое Перо повернулась и кивнула двум гарпириям, стоявшим за ее спиной. Те, взмахнув пару раз крыльями, взмыли в воздух и пролетели над моей головой. Я отшатнулся — такими огромными они мне показались. Слабое пламя, словно тоже испугавшись, задрожало. Гарпирии вылетели в каменную арку и исчезли.

Когда они вернулись, то в когтях принесли Тялве. Видно было, что ему здорово досталось, от одежды остались одни лохмотья, но держался он уверенно.

— Мы обнаружили этого хильдина возле Ледяных озер у водопада. Он не знал, куда идти, и совсем оголодал, — сказала Боевое Перо. — Заявил нам, что выполняет поручение своего отца и должен предупредить Господина Смерть о чужаке, проникшем в наше государство.

Тялве молчал, не сводя глаз с младшего брата. Взгляд у него был недобрый.

— Но он рассказал и кое-что еще, — продолжила Боевое Перо. — О том, что недавно встретил этого нарушителя в компании двух других малолеток, на расстоянии всего лишь двух дневных маршей от Заземелья. С тех пор мы вас поджидали. Так повелела Мать-Крылиха.

— Ты донес на нас! — прошипел Трине.

— А чего ты ждал? — огрызнулся Тялве. — Что я позволю вам осуществить вашу глупую затею?

— Сам ты глупый! — рассердился Трине. Голос у него задрожал от злости и обиды.

— Прекратите, — вмешался я. — Не время ссориться.

Боевое Перо просверлила меня взглядом.

— Так это все правда? — спросила она. — Ты в самом деле явился сюда, чтобы увести назад свою мать?

— Да, — ответил я.

— А вы решили помочь ему?

Трине и Принцесса кивнули. Боевое Перо посмотрела на них со смешанным чувством удивления и презрения.

— Надо же. И вас накрыла лавина, — пробормотала она. — Откуда вам известно о Межкаменной протоке?

— Что это такое?

— Проход в горах.

Я не знал, что отвечать. Не следовало выдавать садовника Спартакуса. Ведь он нам доверился, когда рассказал о тропе. Принцесса явно считала так же. Она выпрямилась, приняла величественную позу, как только она умела, и заявила:

— Какое это имеет значение?

Боевое Перо сначала рассердилась, но потом все же ответила:

— Да никакого. Только нам теперь приходится расхлебывать кашу, которую вы заварили.

Она повернулась к другим гарпириям.

— В темницу их!

Те поднялись в воздух, с шумом пролетели по комнате и схватили нас. Я почувствовал, как их длинные когти вцепились в мою одежду и вонзились в руки, словно ножи. Меня подняли и поставили на ноги. Одна из гарпирий, с длинным, изрезанным шрамами лицом, кивнула в сторону дальней арки.

— Пошевеливайтесь, — велела она.

Тялве стоял, словно громом пораженный. Он в отчаянье обернулся к гарпирии по имени Боевое Перо.

— Всех троих?..

— Все трое уличены в одинаково злостных намерениях, разве нет? — ответила Боевое Перо.

— Да, но… — пробормотал Тялве, — мой брат… Трине…

— Гордись, Тялве Копытач! — гаркнула Боевое Перо. — То, что ты сделал ради Господина Смерть и нашего государства, имеет исключительное значение! Мать-Крылиха приглашает тебя вечером отужинать вместе с ней.

С этими словами она взмыла вверх и вылетела в темную арку. Оглянувшись, я разглядел лицо Тялве, исполненное отчаянья. Это было последнее, что я увидел.

Залы и коридоры

Гарпирии повели нас вниз по лестнице, сложенной из камней, скрепленных строительным раствором. Кое-где старые ступени уже осы́пались, да и лестница оказалась крутая. Один раз я споткнулся и потерял равновесие. Думал, что переломаю все кости, но ухитрился схватиться за край оконной ниши. Стекло было разбито, пара осколков валялась в углу, в пыли. Осталась только свинцовая рама. Снаружи задувал морозный ветер.