Тонкий ноябрьский лед

Перед дорогой было решено заглянуть к Ольге и привезти ей чего-нибудь вкусного: она не в реанимации под капельницами, а в стандартной палате, так что вход свободный. Прикупив фруктов, я покинула магазин с чувством выполненного долга перед обществом и перед спасенной нами девушкой.

К вечерним посещениям как раз успеваем.

– А где Денис?

В мое отсутствие он куда-то исчез.

– Звонит отцу.

– Не пойдет с нами? – догадалась я.

– Постарается уложиться в полчаса, у них очень важный разговор.

– Думаю, мы не задержимся там на полчаса.

Больница находилась напротив заброшенного здания издательства. От него отваливались кирпичи, равномерно сыпавшиеся со стен: то сбоку, то снизу зияли дыры от них. Наверное, не всякое здание можно реконструировать. Подумалось, что ветхие дома, видимо, не понапрасну сносят, а не отстраивают. Есть события, после которых проще все разрушить до основания, чем клеить осколки камней на скотч.

С мутными мыслями я проследовала за ребятами в холодный холл, пропахший медикаментами.

– Извините, в какой палате Ольга? – Лиза облокотилась на стойку регистратуры, вызвав у сотрудницы приступ раздражения.

– Не нависайте, – отогнала ее женщина, – Какая Ольга?

– Ее привезли ночью на «скорой».

– Четвертый этаж, 102 палата, – ответила она неприветливо, – Бахилы наденьте.

Втроем, забавно шурша голубыми бахилами, что больше напоминали шапочки для душа, натянутые на ноги, мы ковыляли по лестнице. Из коридора четвертого этажа потянуло йодом. Его запах перемешался с запахом хлорки. Наша компания припозднилась, и часы, выделенные для посещений, истекали. От двери сразу повернув налево, мы буквально уперлись в лавочки для ожидающих посетителей, за ними – вереница дверей.

– Нам сюда, – повел всех Кирилл.

Палата, рассчитанная на пятерых, выглядела пустынной. Кроме Ольги, разворачивающей зубную щетку перед зеркалом, на дальней койке сидела сухонькая женщина со стеклянным взглядом, и на стуле валялась чья-то потертая пижама.

– Здравствуйте, – я поздоровалась, друзья покивали.

Ольга отвлеклась от распаковывания щетки и улыбнулась, как улыбаются хорошим бывшим коллегам, чей вид не опостылел за годы совместной работы.

– Защитники мои, – повернулась она и задохнулась от боли в ребрах, – Я, беспамятная, в этом дурдоме и не поблагодарила вас, – хриплым голосом покалеченного человека сказала она, – Все произошло слишком быстро.

– Не стоит, совершенно не за что, – отмахнулись мы.

У Ольги сотрясение, от него она и рухнула у дороги, словно подкошенная, не доползла до поселка. Еще у нее сломаны указательные пальцы. Если не учитывать кожу под грудью с тонким слоем синевы и трещину в колене, то девушка отделалась довольно легко.

– Кто-то охотился за вами? – вдруг выступила вперед Лиза, начиная разговор на какую-то диковинную тему, – Специально?

Угомонить Лизу не получилось, потому что Ольга ответила сразу, поправив бинт на колене:

– Нет… Нет. Впервые видела. Даже фоторобот составить не смогу. Я шла к станции, на поздний поезд, и срезала путь через лесополосу. Там рукой подать, но ему этого хватило, чтобы подкараулить и затащить в машину. Я не знаю, кто он.

– Как вы сбежали? – сильнее напирала Лиза.

Ее придирки похожи на допрос. Что с ней? Ест, как не в себя, набивая желудок до отказа, затем с расспросами лезет туда, куда не просили, будто для нее это вопрос жизни и смерти. Это не похоже на нее.

– В кузов меня бросили, а я от тряски очнулась и спрыгнула.

– Так можно и позвоночник сломать, – произнесла Лиза, вся какая-то осоловелая.

– Лучше, чем попасть в подвал к маньяку, – хмыкнула Ольга, становясь серьезнее.

– Выздоравливайте, – пожелала я, – В пакете яблоки, бананы, черешня… Извините, нам выезжать надо. Жаль, что так вышло, – поторопила Лизу, ощущая, как Кирилл незаметно пихает меня локтем.

Гадкий привкус горечи крутился на языке. Не сбеги Ольга, не доберись до шоссе, вероятно, ее никогда бы не нашли. Волонтеры с полицией прочешут область, развесят листовки с фотографиями и скудным описанием внешности, а через месяц история перейдет в категорию «не найдена». Или – Боже! – выкопают из оврага тело.

В общем, хорошо, что Ольга выбралась.

– Путешествуете? На юг, наверное? – спросила она, расчесав лохматую челку, – Я тоже уехать планировала. На законные студенческие каникулы. Не срослось. Буду косточки по кусочкам собирать и не увижу ни сестру, ни маму, ни дедушку, ни родной Новороссийск.

– И мы направляемся туда, – выкрикнул Кирилл, оживившись, – Как там с сервисом? С туристами? Народу много в сезон? Хотя мы проездом, наверное.

Не нравилась мне их беседа. Распинаться перед каждым встречным о том, куда, когда и в каком составе мы едем – последнее дело. Я утрировала, конечно. Нелепо в чем-то подозревать человека, передвигающегося исключительно по стеночке в больничной палате, но беседа не нравилась. Хоть тресни.