Тонкий расчет

— Не шесть, а семь. Они объединились в 1971 году. Абу-Даби, Эль Фуджайра, Дубай, Шарджа, Рас-эль-Хайма, Умм-аль-Кайван и Аджман. Сначала союз был не слишком сильным, но теперь они непобедимы. И кроме того, это невероятно богатые страны. Там крайне высок уровень жизни. В прошлом году их валовой внутренний продукт достиг цифры свыше тридцати девяти миллиардов долларов.

— Полагаю, Питер, — нетерпеливо бросил Оливер, — вы куда-то клоните?

— Совершенно верно, сэр. Глава национального собрания Объединенных Арабских Эмиратов просит встречи с вами.

— Прекрасно. Я поговорю с министром обороны…

— Сегодня. С глазу на глаз.

— Вы это серьезно? Не могу же я…

— Оливер, меджлис — их национальное собрание — одна из самых влиятельных организаций в мире. Все остальные арабские страны питают к нему глубочайшее почтение. Это может стать важным шагом к примирению на Ближнем Востоке. Знаю, все это может показаться вам странным, но прошу, послушайтесь моего совета. Поговорите с ним.

— Госдепартамент в полном составе хватит удар, если…

— Я все организую.

Последовало долгое молчание.

— Где они хотят встретиться?

— В Чесапикском заливе, недалеко от Аннаполиса, стоит на якоре их яхта. Я могу без лишнего шума доставить вас туда.

Оливер задумчиво изучал потолок. Наконец, решив что-то, он подался вперед и нажал кнопку переговорного устройства:

— Отмените все сегодняшние заседания.

Яхта действительно стояла у причала. Все матросы были арабами.

— Рады видеть вас в добром здравии, мистер президент, — приветствовал тот араб, которого Оливер заметил на приеме, Али-аль-Фулани. — Пожалуйте на борт.

Не успел Оливер подняться по сходням, как араб дал знак рулевому и яхта начала медленно разворачиваться.

— Нам лучше спуститься вниз.

Точно. Где его можно спокойно убить или еще лучше — похитить. Нужно же было сотворить такую глупость! Может, именно в эту минуту началась война с Израилем, а президента лишили возможности нанести ответный удар! Какого дьявола он позволил Тейгеру втянуть себя в это дерьмо?

Ничем не выдавая, однако, волнения, Рассел спустился в роскошный салон, обставленный в восточном стиле. Двери охраняли четыре великана-араба. При виде Оливера с дивана поднялся представительный незнакомец…

— Мистер президент, — объявил Али-аль-Фулани, — позвольте представить вам его величество Хамада, короля Аджмана.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

— Спасибо, что согласились приехать, мистер президент. Хотите чаю?

— Нет, спасибо.

— Надеюсь, вы убедитесь, что не зря потратили время, мистер президент, — начал король. — Много тысячелетий дипломатам было трудно, если не невозможно, навести мосты между разделявшими нас проблемами и воззрениями — философскими, языковыми, религиозными, культурными, словом, всем тем, что стало причиной бесчисленных войн в этой части света. Если евреи захватывают палестинские земли, это никого не касается в Омахе или Канзасе. Если взрывают синагогу в Иерусалиме, жителям Рима или Венеции это совершенно безразлично.

Интересно, куда он клонит? Собирается таким способом предупредить о неминуемом столкновении?

— Единственная часть света, страдающая от непрестанной бойни и кровопролития на Ближнем Востоке, это сам Ближний Восток. Пора положить конец этому безумию.

«Начинается», — подумал Оливер.

— Главы арабских стран и меджлис уполномочили меня сделать вам предложение.

— Какого рода?

— Восстановление мира на Ближнем Востоке.

— Мира? — удивился Оливер.

— Мы хотим заключить мирный договор с вашим союзником Израилем. Эмбарго, наложенное вами на Иран и другие арабские государства, уже обошлось нам в миллиарды долларов. Мы собираемся положить этому конец. Если ООН согласится стать посредником, арабские страны, включая Иран, Сирию и Ливию, согласны сесть за стол переговоров.

Ошеломленный Оливер не сразу сумел найти слова.

— Вы делаете это потому, что…

— Заверяю вас, отнюдь не из любви к Израилю или Америке. Это в наших интересах. Слишком много наших сыновей гибнет в этой бессмысленной бойне. С нас довольно. Мы желаем спокойно продавать свою нефть. Конечно, если нас вынудят, мы вступим в войну, но предпочли бы мир.

Оливер с трудом перевел дыхание.

— Если не возражаете, я бы выпил чаю.

— Жаль, что вас там не было, — рассказывал он позже Питеру Тейгеру. — Это просто невероятно! Они готовы воевать, но не хотят. Вот уж истинно восточный прагматизм! Подсчитали, что терпят огромные убытки, и хотят без помех продавать нефть.

— Ну и ну! — покачал головой Питер. — Когда начнутся мирные переговоры, вы станете настоящим национальным героем.

— И я могу действовать самостоятельно, не обращаясь к конгрессу, — добавил Оливер. — Нужно срочно поговорить с премьер-министром Израиля. Мы поможем ему примириться с арабами. Не поверите, Питер, но сначала я был твердо уверен, что меня похитили.

— Ну уж нет! — заверил Питер. — Я приказал подводной лодке и вертолету следовать за яхтой.

— В приемной сенатор Дэвис, мистер президент. Извиняется, что не договорился о встрече, но дело, по его словам, не терпит отлагательств, — сообщила секретарь.