Что же получилось? Он не только не добрался до денег Салли, о которых еще вчера думал: в кармане! Но и потерял все. Бандиты словно знали его сбережения; цифра выкупа, как сверена с его счетами. Впрочем ничего удивительного. Салли-то в курсе, сколько он стоил. Хорошо, если она отдаст ему долг, после выкупа, а если нет? Всю жизнь на коротком поводке, еще короче, чем тот, что был. Тогда он навсегда обречен терпеть Салли и ее выходки, и можно поставить крест на всем, о чем он мечтал, возвращаясь с пляжа в тот проклятый солнечный день. А с президентом фирмы? Повел себя как дурак, напыщенный индюк и ничтожество. Президент не из тех. кто забывает свой позор. Как быстро судьба преподнесла патрону возможность сквитаться с Бакстером, как по заказу.
Бакстеру казалось, что кто-то влез ему вовнутрь, намотал на руку кишки и тянет медленно, не торопясь, наворачивая на запястье кольцо за кольцом. Паршиво как никогда!
Счастье, что никто на свете не знает, что у Бакстера есть еще кое-что за щекой. Немного, всего несколько десятков тысяч за дедову ферму. Никому не известный спасательный круг на самый крайний случай, которого никогда не ждешь. А он пришел, пришел - проклятье! - сегодня с восьмичасовым звонком тот крайний-крайний, о котором думаешь только, чтобы нервы пощекотать, а он тут как тут.
Манчини двинулся к Хаю, застыл чуть в отдалении, глядя на Бакстера, не рискнул подойти ближе. Манчини, как каждый хлипкий человек, считался с возможностью немотивированного гнева напрочь обескураженного, обманутого, выпотрошенного Бакстера.
- Что делать? - Бакстер спросил безучастно, ни на что не надеясь: никто ему не поможет.
- Нужно платить. - Манчини сглотнул слюну. - Ничего не понимаю. Как похитили Салли, если сторож нашел ее на пляже мертвой?
Бакстер считал в уме, сколько же y него останется. Почти ничего. Может попросить адвокатов оформить расписку на деньги, которые он даст в качестве выкупа за Салли… Не плохо бы Но… Не дай бог об этом узнают и тогда… Газетчики разорвут его на части.
Ясно, ни о какой расписке не может быть и речи. Больше всего Бакстера сейчас интересовали именно деньги, он даже свыкся с мыслью, что Салли жива, время от времени задавая себе вопрос, как же это могло произойти. Недоразумение? При чем оно здесь. Однажды на банкете Бакстер весь вечер расхаживал с расстегнутыми брюками - молния лопнула! Недоразумение! Иначе не назовешь. Но то, что произошло сегодня, не укладывалось в голове.
Бакстер сидел с полчаса, обхватив голову руками и покачиваясь из стороны в сторону, затем позвонил адвокату, дал кое-какие распоряжения, почувствовал голод.
Билли убрал со стола, достал из холодильника свежее пиво, бекон. Молча пожевали, промочили горло. Билли рекомендовал выпить основательнее - снять напряжение. Бакстер кивнул, предложил выбраться на воздух - душно. Билли вытащил на участок раскладные стулья, уселись на травяном ковре, попивая крепкий напиток.
- У меня от скошенной травы глаза слезятся, - буркнул Бакстер.
- Я знаю одно средство, - Билли налили другу еще, - как рукой снимет.
Бакстер сгреб волосы, отпил:
- Откуда только берется эта аллергия? У меня дед… - он осекся, потом подумал, что наличие деда само по себе ни о чем не говорит, - у меня дед умер от нее. Какой-то шок развился, лавина. Отек легких. В общем я не понимаю в этом ни черта, но, если попросту: отдал концы то ли из-за сена, то ли из-за клубники. Представляешь? А все вроде потому, что его перекололи антибиотиками.
Манчини подставил лицо солнцу:
- Главное - здоровье.
Оба усмехнулись.
С выкупом Бакстер тянуть не стал. Выполнил все требования бандитов. Пришлось получить необходимую сумму пятидесяти- и стодолларовыми купюрами и потратить немало времени на их многократный обмен-отмывку. Похитители Салли знали, что, когда в банке берут крупные суммы наличными, номера ассигнаций фиксируются. Процедуру передачи денег продумали довольно тонко, так, что Бакстер и надеяться не смел на захват бандитов, обратись он в полицию. К тому же тогда Салли, наверняка, рассталась бы с жизнью.