Тоннель в один конец

– Нутак что? – спросил. – Не переменили мнение? Убили Семёна или он сам себя порешил?

– После ваших слов всё уже не так очевидно, как мне казалось. Но есть одна закавыка, – сказал Торопов. – Вы сказали, что Семён из-за, скажем так, недостатка женской ласки себя жизни лишил?

– Да, – кивнул Краюхин. – И что?

– А то, что до вчерашнего вечера про то, что девушки ему во внимании отказывали, никто в деревне и слыхом не слыхивал. Мало того, у Голунова даже невеста намечалась. ЛушкаНеделина – дочка кузнеца с Мельничьего хутора. Я через ребят, что в школу помогать ходят, за вчерашний день провёл небольшое расследование. Попытался выяснить, откуда сплетняпро Голунова появилась? Слух свежий, поэтому удалось пройти по цепочке почти до самого конца. И знаете, на ком пока она закончилась? На Панкратихе! Ну, той, что дояркой на молочной ферме работает. А вот сама она придумала или кто ей шепнул версию про самоубийство Голунова по причине несчастной любви, выяснить, пока, не удалось…

– Панкратиха – это которая самогонщица? – для порядка переспросил Краюхин. Он и сам прекрасно это знал. Дважды изымал у бабки самогонные аппараты, и не посадил до сей поры, только по причине её преклонного возраста.

– Та самая, – кивнул учитель. – К ней за ночь, бывает, человек по десять наведывается. Идеальный вариант, если нужно пустить какой слух. Ещё пару дней – и кто первым стал его распускать, было бы не установить.

– Так. Интересно, – сказал участковый.

Он на секунду задумался, а потом решительно рубанул рукой воздух:

– А ну-ка – пошли к Панкратихе.

– А здесь вы уже закончили? – удивился учитель, разводя руками в стороны.

– Всё, что было нужно, я увидел, – ответил участковый. – Хоть тутза сутки так натоптали, следов, чтобы кого-то сюда волокли, я не нашёл. Чурбак в наличии. Если кто-то и прятался от Зинки Грибовкиной, то только вон за теми кустами. Есть там несколько веток обломанных, но кто их ломал: преступник или позднее кто-то из мужиков по нужде туда сходил – сейчас не установить… Так что здесь – всё. Пошли теперь – Панкратиху порасспросим.

Бабку они нашли неподалёку на молочной ферме.

Краюхин не стал рассусоливать.

– Панкратиха, говори, как на духу, – потребовал он, отведя бабку в сторону, подальше от любопытных ушей. – К тебе лесник Сарафанов позапрошлым вечером или ночью заходил?

– С чего бы это? – забегала та глазами. – Я хоть женщина и одинокая, а посторонних мужиков по ночам не принимаю. Не в пример некоторым…

– Ты мне тут телушку нецелованную из себя не строй, – нахмурил Краюхин брови. – Или ты мне всё расскажешь, или в этот раз конфискацией аппарата не отделаешься. Мне как раз показатели по самогоноварению поправить надо. Говори, как есть, был Сарафанов?

– Ну, был, – повинилась Панкратиха.

– Во сколько?

– Чуть за полночь.

– Что взял?

– Штоф с четвертью.

– Не многовато для одного? Или он в кампании был?

– Один. Да я и сама удивилась, – сказала Панкратиха. – Он же, говорят, совсем не пьёт. А тут целый штоф, да ещё с четвертью.

– Про что разговор был?

– Да так – ни про что…

– Про ГолуноваСёмку говорили?

– Ну а как же! Такой случай. Какой парень из-за этой стервы руки на себя наложил.

– Кто начал: вы или он? – встрял в допрос учитель. Краюхин не стал слушать ответ. У него снова закружилась голова. Он присел на старую битую короедом лавочку, закурил, пуская дым кольцами в безветренный августовский полдень.

– Так мне чего? Идти что ли? – подала голос Панкратиха. Она переминалась с ноги на ногу около учителя. А тот не знал, что ещё у неё спросить.

– Свободна, – грубо сказал участковый, о чём-то крепко задумавшись.

Торопов присел рядом.

– Думаете, Сарафанов слух пустил? – спросил он осторожно.

Краюхин не ответил и, в свою очередь спросил:

– Вы, Владимир Степанович, стрелять умеете?

– Давно, в молодости, стрелял пару раз из револьвера, – растерялся от такого вопроса учитель. – А это зачем?

– И в самом деле – зачем? – пробормотал участковый.

Только его «зачем» относилось совсем к другому.

Он ведь не зря озвучил Торопову гораздо более надёжные и безопасные варианты устранения Голунова. Насколько проще было бы прикопать в лесу труп и – с концами. Зачем нужно было устраивать весь этот цирк с самоубийством?

Ответ у Краюхина имелся, и он ему совсем не нравился. Кто-то очень не хотел, чтобы в окрестностях Крюково производились поиски пропавшего человека. Потому, как поисковики могли нарваться на что-то такое, что им видеть было никак нельзя. Например – на чужаков, поселившихся в сторожке лесника. Ведь наверняка Голунов именно туда и сунулся, чтобы разнюхать, нет ли там ещё каких диковинок?