Топтала

«Как ее взять. Взять живой и невредимой, — думал Сергей. — События развиваются как в захватывающем американском боевике, но только действие происходит не на экране, не со звездами Голливуда, а со мной, на этой ухабистой российской дороге, в ночи. Одна ошибка, один поворот руля могут стоить жизни мне или ей. А Анна мне нужна живая. Запись чистосердечного признания — это здорово, но живой преступник всегда приятней».

Машины мчались по прямой как стрела трассе, в нескольких метрах друг от друга, и если бы кто-нибудь со стороны увидел эту гонку, то решил, что ездоки с ума спятили.

У Краснова педаль газа «влипла в пол», а на спидометре стрелка уперлась в ограничитель. Тем не менее он скорость сбрасывать не собирался. Шел до конца, так как выбора у него не было. Он должен был победить в этой гонке любой ценой.

Анна тоже жаждала только победы. Для нее она означала богатство, независимость и свободу. Красавица уже ощутила эти прелести, попробовала на вкус и отказываться от них не собиралась. Тот, кто был богатым, колоссально богатым, потом, потеряв состояние, жить нормальной жизнью уже не может.

Погоня продолжалась, но успеха Сергею Краснову она не приносила. Некоторое время он анализировал ситуацию, рассчитывал ходы, а потом пошел в атаку. Прибавил скорости, благо запас был, перестроился слева от «Мерседеса» и несильно ударил бортом «Лотуса» в его борт. Это скорее была психологическая атака, чем фактическая. Крыло «мерина» и передняя дверца помялись, машина вильнула, но Анна не испугалась, а выровняла ее и атаковала сама. Отчаянная женщина. Она крутанула руль, и уже «Мерседес» таранил «Лотус». Силы она не рассчитала и удар получился мощнейший. Оба кара завиляли на дороге и чудом не улетели в канаву. Сергей ударился плечом о стойку, а головой о потолок. Его охватила ярость, и он понял, что запросто Анну взять не получится. Она не из тех, кто пугается опасностей и сдается. Как раненый зверь она шла напролом, сметая на своем пути все преграды.

И тогда Сергей решился на экстренные меры. Вынул пистолет, нажал кнопку на пульте двери, но опустить стекло у него не получилось. При таране правая передняя дверца помялась, и механизм заклинило. Тогда он выстрелил в стекло, и оно рассыпалось на мелкие кусочки.

Анна вздрогнула, услышав грохот, заерзала за рулем, стала чаще оборачиваться, следить за маневрами преследователя. Сергей прибавил газу, поравнялся с «Мерседесом», выставил руку в открытое окно и стал стрелять по переднему левому колесу. Попал только с третьей пули. Машина Анны вильнула, она судорожно вцепилась в руль и попыталась ее выровнять, но не смогла.

Пуля пробила бескамерную покрышку, она мгновенно лопнула, как тряпка закрутилась на колесе и через долю секунды слетела. «Мерседес» сел на обод и накренился влево. Сергей притормозил и чуть поотстал. «Мерседес» вильнул перед ним, скатился в канаву и понесся по полю подпрыгивая на ухабах. Наехал на корягу, перевернулся и закувыркался как мяч. Анна была пристегнута, но кресло оторвалось от крепления и загрохотало по салону. Совершив семь переворотов через крышу, исковерканный «мерс» пробороздил мордой грунт и встал.

Туча пыли окутала место аварии, и Сергей потерял его из виду. Он затормозил, дал задний ход, подъехал к облаку, остановился, выскочил на улицу и пошел по полю, ища обломки. Через минуту пыль осела, и он увидел вздыбленные к небу колеса своей машины. Ему не было жаль денег, иномарки и Анны, он хотел одного — справедливости и добился ее. Мысль о том, что он отмщен, грела его душу.

Заглянув в салон, он увидел лежащую на боку Анну. Ее придавило изогнувшейся стойкой кабины, глаза ее были открыты и она часто дышала.

— Жива? — спросил он, но девушка не ответила. По ее лицу текла кровь, и поза, в которой она была, не предвещала ничего хорошего. Краснов подумал, что у нее сломан позвоночник.

— Я тебя вытащу, — громко сказал он и просунул руку в проем ветрового стекла. Само оно, потрескавшееся, валялось неподалеку. Он дотянулся до руки девушки, сжал ее и потянул на себя. Анна застонала и перекривилась.

— Не тронь, слышишь, не тронь. Ноги больно, — она тяжело дышала, но была в сознании и здравом рассудке. — Бери камеру, сними меня в последний раз.

Сергей рот открыл от удивления.

— Лежи спокойно, я скорую вызову и спасателей, — он вынул сотовый и набрал девять один один.

— Потом. Сейчас сними меня, пожалуйста, — взмолилась Анна и Сергею пришлось идти за камерой. Он принес из машины «Сони», включил лампу на корпусе, навел на «Мерседес» и снял место аварии. Потом приблизился к Анне, просунул руки в проем и навел объектив на ее лицо.

В свете лампы краски стали ярче, кровь заблестела на лбу и губах и по выражению мутных глаз Сергей понял, что красавица при смерти.

— Снимай, снимай все, — прошептала она. — Ты же все снимаешь на свою чертову камеру. — Она на минуту замолчала, собралась с мыслями, с силами, а потом произнесла:

— Я, Анна Фрейн, дочь Германа Фрейна от первого брака.