Тореадор. Часть 2. Лаура

– По правде сказать, Кончита и сама уже перестала бороться, как только узнала, что тебя похитили. Мы ей долго не сообщали. Почти месяц, говорили, что ты во дворце возле королевы. Однажды утром она сказала мне: "Падре, я чувствую, что с Лаурой случилось что-то страшное. Она больше не придет ко мне. Не надо ничего скрывать от меня. Когда она вернется, передайте ей, что я люблю ее и желаю ей счастья. Дочь не должна отвечать за грехи матери. Я ухожу и уношу с собой все самое страшное. Прощайте." Она повернула голову к стене и замолчала. Я думал, что она уснула, как обычно, утомившись. Но когда пришла донья Каталина, Кончита уже не дышала. Она ушла во сне. – падре Бенито погладил плачущую Лауру по голове. – Завтра мы пойдем с тобой в семейный склеп маркизов де Васкесов, там ее последнее пристанище.

– Благодарю Вас, Падре. Мне значительно легче от того, что я услышала. Я знаю, Господь сжалился над мамой и взял ее в светлое царство. Она была хорошим человеком, просто очень несчастливой, как будто все несчастия приклеились к ней намертво. Я буду думать, что там, куда она ушла с ней уже не случится таких бед. Пусть душа ее будет спокойной.

– Ты правильно думаешь, дочь моя. Будь спокойна, твоя мать в Царствии небесном. А ты в надежных руках. Теперь тебя окружают только любящие люди. Живи спокойно и помни, что твоя мать, как ангел, будет оберегать всегда твое счастье.

Лаура кивнула и попыталась спрятать свою боль как можно глубже. Чтобы унять слезы, она спросила:

– Донья Каталина, а как вы узнали, что мы едем домой? Почему на пристани нас ждала карета и охрана?

– Карету и охрану дон Хосе оставил еще тогда, когда провожал Маркоса. Он всегда знал, что вы вернетесь. Иначе и быть не могло. А про то, что вы едете домой, нам написал Маркос. Он отправил нарочного с письмом. Тот опередил вас на целые сутки. Эти сутки показались мне бесконечными.

Лаура умыла лицо холодной водой и вышла вместе с доньей Каталиной и священником.

– Я зайду за Сабиной. Думаю, что ей сейчас очень страшно.

– Необычная девушка. – проговорила донья Каталина. – В первый момент я даже слегка испугалась. У нее такой взгляд…

– Она очень хорошая. Поверьте. Когда я вам все расскажу, вы узнаете, насколько Сабина храбрая и добрая. А свои рожи она корчит, когда ей страшно. Я теперь это точно знаю.

Лаура постучала в дверь. Горничная открыла, все увидели стоявшую в центре комнаты Сабину. В легком шелковом платье, отделанном бутонами роз, с высокой прической, украшенной кружевной мантильей и черепаховым гребнем, она выглядела растерянной и удивленной.

– Сабина, что-то не так? – спросила ее Лаура. – Выходи. Нам пора идти в столовую.

– Иди сюда. Посмотри на меня. В сундуке не было этого платья. Откуда оно взялось?

– Тебе не нравится?

– В том-то и дело, что нравится. Но оно не мое.

– Значит – твое. Я думаю, что это донья Каталина позаботилась, чтобы тебе было что надеть. Не печалься. Оно тебе очень идет.

– Правда? А почему у тебя красные глаза? Ты что? Плакала?

– Да. Моя мама умерла… Когда мы были на корабле Сантоса… – слезы вновь потекли рекой из глаз Лауры.

– Прекрати. Не реви. Ты уже тогда знала, что она умирает. Не рви себе душу. Даже если бы ты была рядом с ней, все равно был бы такой конец. Люди рождаются, живут, страдают или радуются, но все равно рано или поздно умирают. Это закон.

– Но она была еще так молода. Ей не было и сорока лет.

– Ты бы хотела, чтобы она страдала от боли еще лет сорок?

– Нет, конечно. Ты что!

–тогда не реви. Считай, что Бог пожалел ее и забрал к себе в рай. Так легче?

– Да, так становится легче.

– Вот так и продолжай думать. Тебе сейчас надо жить и за себя, и за нее. И желательно хорошо и счастливо. Она ведь мало видела счастья в своей жизни?

– Она его совсем не видела.

– Значит, ты должна его испытать и за себя, и за нее, поняла?

– Ты, правда, так считаешь?

– Я, что? Когда-нибудь шутила такими вещами? Я разве развлекаю тебя на площади? Я уверена в том, что сейчас тебе сказала. Иначе и быть не может. Умойся холодной водой и пошли. А то твой маркиз будет недоволен.

– Сабина. Ты самая лучшая на свете.

Глава 24

Столовая была залита ярким светом тяжелых люстр, увешанных сверху донизу хрустальными подвесками, высоких латунных светильников, отделанных позолотой и серебряных подсвечников, украшенных фигурами животных. Праздничный стол был накрыт белоснежной скатертью, расшитой незабудками и отделанной по краю широким кружевом. Ради такого события был выставлен фамильный сервиз. На каждой тарелке, каждом бокале и даже каждом столовом приборе золотом сверкал герб маркизов де Васкесов. Сабина в страхе замерла на пороге, представив себе на минуту, что не удержит в руках один из этих хрупких предметов, и он разлетится на мелкие осколки. Лакеи стояли у каждого стула. Едва только все расселись по местам, как они уже торжественно и чинно разложили по тарелкам разнообразные закуски, налили искрящееся рубиновое вино в кубки и опять замерли за спиной сидящих. Сабина боялась шелохнуться.

Донья Каталина слегка склонила к ней голову и тихо спросила: