Торговец кофе

Мигель сидел в "Трех грязных псах" в ожидании Гертруды. Как все голландцы, она была пунктуальной, но не в этот раз. Может быть, ей стало известно, что Мигель знает о ее обмане. Мигель размышлял, каким образом это могло случиться. Мало вероятно, что между Иоахимом и Гертрудой была какая-то связь, и он был почти уверен, что Алферонда не мог его выдать. Неужели Хендрик заметил, что Мигель следил за ним в таверне в тот вечер? Что, если он заметил, но по какой-то причине решил пока ничего не говорить Гертруде? Или, может быть, Гертруда выжидала, чтобы посмотреть, как Мигель будет себя вести?

Наконец она появилась, ее платье было в беспорядке, и она тяжело дышала. Он никогда не видел ее в таком смятении. Сев за стол, она объяснила, что произошло. Когда она шла по Розенграхт, один человек упал и сломал ногу прямо у нее на глазах. Она и еще какой-то господин, который оказался рядом, отвели мужчину к лекарю. Всю дорогу человек кричал от боли. Случившееся потрясло ее. Она тотчас заказала пиво.

— Это наводит на мысль о том, насколько драгоценна жизнь, — сказала она в ожидании, пока принесут ее заказ. — Человек шел по своим делам, и вдруг он падает и ломает ногу. Что с ним теперь будет? Он понравится, но до конца жизни будет ходить с тростью? Ему придется отрезать ногу? Нога заживет без последствий? Никто не знает, что уготовано Богом.

— Да, это точно, — согласился Мигель без особого энтузиазма. — Жизнь полна неожиданностей.

— Бог мой, я так рада, что мы с вами это делаем. — Она сжала его руку. Прислуживающая девушка принесла пиво, и Гертруда залпом выпила половину кружки. — Я так рада. Мы разбогатеем и будем жить в роскоши. Может быть, мы умрем на следующий день или на следующий год, никто не знает. Но я уже буду богатой, и мы будем смеяться, а мой муж — смотреть на это из ада.

— Тогда нам следует поторопиться, — сказал Мигель серьезно. — Мы должны незамедлительно отправить письма. Я не могу больше откладывать. Необходимо назначить время. Одиннадцать часов утра через три недели, отсчитывая от сегодняшнего дня.

— Через три недели, отсчитывая от сегодняшнего дня? Но корабль еще не пришел в порт.

— Это должно быть через три недели, отсчитывая от сегодняшнего дня, — повторил он, отводя взгляд.

Она его предала. Он знал, что это так, но его собственное предательство отдавало горечью во рту.

— Сеньор, вы решили применить ко мне силу? — Она наклонилась и стала водить пальцем по руке Мигеля. — Если вы собираетесь навязать мне что-то, я хотела бы знать, что получу.

— Вы получите кучу денег, — сказал он, — если будете делать то, что я говорю.

— Я всегда готова делать то, что вы говорите, — сказала она. — Но я должна знать почему.

— Мне обещали, что груз прибудет к этому времени. У меня есть основание полагать, что есть другие люди, проявляющие интерес к кофе, и, если мы замешкаемся, они могут сделать так, что нам будет трудно управлять ценами, как мы планировали.

Гертруда задумалась:

— Кто эти люди?

— Люди с биржи. Какая разница, кто они?

— Меня удивляет, почему вдруг они заинтересовались продуктом, который никого раньше не интересовал?

— А почему вы им заинтересовались? — спросил Мигель. — Все происходит неожиданно. Я это видел бессчетное количество раз. Вдруг все в городе, даже все в Европе решают, что самое время покупать древесину, или хлопок, или табак. Может быть, дело в звездах. Единственное, что я могу сказать: сейчас настал момент кофе и мы оказались в числе тех, кто это понял. Если мы хотим сделать то, что запланировали, нам необходимо действовать решительно.

Гертруда помолчала.

— Вы говорите, вам обещали, что груз прибудет в определенное время, — наконец отозвалась она, — но существуют тысячи непредсказуемых причин, по которым корабль может опоздать, к примеру пираты, шторм и тому подобное. А если груз еще не прибудет, когда наши агенты начнут действовать?

Мигель покачал головой:

— Это не будет иметь значения. Я слишком давно работаю на бирже, чтобы это нам помешало. Я знаю биржу, как собственное тело, и могу заставить ее делать то, что захочу, подобно тому как двигаю своими руками и ногами.

— Вы говорите с такой уверенностью, — улыбнулась Гертруда.

— Я говорю правду. Теперь наш единственный враг — это нерешительность.

— Мне нравится вас слушать, когда вы так говорите, — она наклонилась и дотронулась до его бороды, — но вы не должны рисковать, чтобы не оказаться в положении, когда вам придется продавать то, чего у вас нет.

— Об этом не беспокойтесь. Я подготовлюсь.

— Что вы задумали?

Мигель улыбнулся и откинулся назад.

— Это очень просто. Если потребуется, я покрою свои затраты по мере того, как будет падать цена, и буду таким образом покупать те самые товары, которые пообещаю продать, но только я буду покупать их, когда цена упадет ниже той, по которой я обещал продать. Так я смогу получить прибыль с продаж и в то же время играть на понижение. Раньше я не знал, как это делается. Но сейчас я уверен, что у меня все получится.