Торговец

Ну а за кандидатом в новые правители распавшегося королевства двигалась его основная ударная сила. Почти шесть сотен солдат. После нападения на лагерь формирующейся армии выжившим перепало немало добычи. Будущий император, не испытывавший в настоящий момент с деньгами затруднений и не успевший обзавестись сонмом придворных прихлебателей, которые могут разворовать и разграбить что угодно, оставил почти все захваченные трофеи своим солдатам. Даже обмундирование одного профессионального воина стоит немалых денег, превышающих годовой заработок крестьянской семьи. А среди всадников, если, конечно, они не кочевники, ополченцев не бывает. А ведь в том нападении только рыцарей было пять десятков… Погибшие благородные, лишившись лишь магических артефактов, которых нашлось не так уж много, но и немало, оружия гномьей ковки да кошелей с перстнями, попали в жадные руки рекрутов, даже и не мечтавших о настоящем мече или латах. Эльфам тяжелые доспехи оказались без надобности, охотники, привыкшие двигаться легко, их тоже надеть не согласились бы. Земляне себе оставили парочку комплектов на память, но их было-то всего ничего на всю армию. В итоге люди, которые буквально вчера решились рискнуть головой за жалкое жалованье солдата, стали богаче иного нищего села. Часть добычи, естественно, была запрятана подальше, часть передана родственникам, остальное надели на себя, а что совсем уж никуда не пришлось, дружно пропили в кабаках, щедро угощая всех присутствующих и спуская на вино и доступных женщин суммы, которых отродясь в руках не держали. В результате подобной рекламы желающие принести присягу императору Акисмилиану Первому повалили валом, перекрыв убыль от первого сражения, которое Олаф, подсчитывая потери, в сердцах назвал пирровой победой.

Ну и замыкал группировку войск арьергард из обоза, в котором катились припасы, слуги, лекари, а также те из магов, что не могли похвастаться достаточными боевыми талантами, чтобы без подготовки распугивать местных чудовищ. Охраняли их покой остатки охотников, прикрывающие повозки и внимательно следящие, чтобы монстр, привлеченный издалека большим скоплением людей, не подкрался незамеченным и не попробовал выхватить из такого большого скопления добычи какого-нибудь неудачника.

В авангарде спешно отступающей толпы, называемой в армии новоявленного претендента на корону передовым отрядом, скакал глава гильдии охотников. Последний бежал со скоростью профессионального бойца с монстрами. То есть быстрее ветра и всяческих чудовищ. Пожалуй, единственным, кто смог бы его догнать, был дракон. Да и то исключительно на открытой местности.

– Километров сто выдает, не меньше! – восхищенно присвистнул Олаф, наблюдая за человеком, спешно приближающимся к предводителям маленького войска. – Магия?

– Она самая, – кивнул Аксимилиан. – Сапоги ему лично зачаровывал, да и зелье быстрого шага в лагере охотники варили в таких количествах, что характерный запах неделю держался. Что там стряслось?

– Гнездо муравьиных жуков прямо на дороге, – выпалил в ответ убийца чудовищ, – они разведчиков почуяли и из-под земли выползли. Двух или трех сожрали раньше, чем маги успели отсечь их огнем.

– Что за твари? – заинтересовался землянин. – Большие?

– Почти обычные жуки, размером с палец, – ответила ему Селес. – У меня был такой в детстве, засушенный. Вот только живут муравейниками, где их десятки тысяч размещаются. Едят, как ты, думаю, догадываешься, мясо.

– Угу, – подтвердил Аксимилиан. – То-то я думаю, почему так мало мутантов кругом. Вроде уже идем по их землям, а никаких стай хищных монстров пока не видно. А их, оказывается, муравьиные жуки поели. Мастер, как с ними лучше бороться?

– Да никак, – ответил ему глава гильдии охотников. – Бежать от них надо. Всех все равно не перебить, новые наползут.

Из-за поворота дороги вышли маги авангарда, топающие тесной группкой и окруженные маревом дрожащего воздуха. Приглядевшись, можно было заметить, что он исходит от небольшого пламенного ореола, правильной окружностью стелющегося по земле вокруг них. А за ними живым прибоем неспешно, но все равно пугающе на дорогу потянулись и сами муравьиные жуки. Блестящие на солнце черные панцири скрывали траву, камни, небольшие рытвины и углубления, растекаясь живой волной, и можно было не сомневаться: каждый из них снабжен крепкими челюстями, которым не терпится начать рвать добычу. Чародеи пытались задерживать преследователей заклятиями, но получалось плохо. Удары незримого молота исправно плющили насекомых-мутантов, но потери десятков и даже сотен среди многих тысяч были незаметны. Брошенный кем-то огненный шар ненадолго раздвинул черное покрывало, но бо́льшая часть его испепеляющей мощи ушла в пустоту и не повредила тварям. Намного эффективнее действовала стихия земли, небольшие рвы, выкапывающиеся сами собой на пути жуков, захлопывались сразу же, как только их заполняли покрытые хитиновыми панцирями тела, давя искаженные влиянием Хаоса организмы, но рассудить, что кончится раньше – силы волшебников или орды маленьких чудовищ, – было нельзя.