Торговцы космосом

Передо мной открылось огромное помещение с куполообразной крышей, с бетонными стенами и бетонным полом, и большую его часть занимала Цыпочка. Серо-коричневая, полукруглой формы, словно резиновая на вид упругая белковая масса ярдов пятнадцати в диаметре. В пульсирующую плоть тут и там вонзались трубы. Видно было, что она живая.

– Весь день вокруг нее хожу, – объяснил Геррера. – Вижу, что какая-то часть быстро растет и выглядит сочной, нежной, – срезаю. – Он поднял резак и со свистом отсек от Цыпочки кусок размером с хорошую отбивную. – А ребята, что идут за мной, подбирают куски, разделывают и бросают на конвейер.

В стенах, по окружности купола, я увидел темные тоннели, и в них – неподвижные сейчас ленты конвейеров.

– А по ночам она не растет?

– Нет. Ночью ей ограничивают питание. Каждую ночь она почти умирает и каждое утро восстает из мертвых, словно San Lazaro[16]. Но никто не молится о pobrekita Gallina[17], верно? – И он нежно похлопал по упругой белковой массе своим резаком.

– Ты ее любишь? – задал я глупый вопрос.

– Конечно, Хорхе. Мы с ней друзья. У нее от меня секретов нет.

Он огляделся, затем обошел тоннели, внимательно всматриваясь в каждый черный зев. Из одного тоннеля достал короткий брус и подпер им дверь, ведущую в «гнездышко». Одним концом брус уперся в поперечную перекладину на двери, другим встал в едва заметную выбоину на бетонном полу. Вышел очень недурной запор.

– Сейчас покажу тебе фокус, – проговорил Геррера с непроницаемой ацтекской улыбкой.

Жестом искусного фокусника он извлек из кармана нечто вроде свистка, только без мундштука и с воздушным мешком, работающим от небольшой ручной помпы.

– Не мое изобретение, – поспешил уверить он. – Называется «свисток Гэллона», а кто такой этот Гэллон, я и сам не знаю. Теперь смотри – и слушай.

Он направил свисток на Цыпочку и начал качать воздух. Я не слышал ни звука – однако, вздрогнув, увидел, как белковая масса задвигалась, словно отстраняясь от свистка.

– Не бойся, companero, – приказал Геррера. – Иди за мной.

Не переставая накачивать свой беззвучный свисток, он протянул мне фонарь. Я взял его и включил, едва ли понимая, что происходит. Геррера дул в свисток – и Цыпочка расступалась перед ним: в ее огромном бесформенном теле образовалось углубление, с каждой секундой оно становилось шире и глубже, пока не превратилось в сводчатый проход, коридор с бетонным полом и стенками из колышущейся протоплазмы.

– За мной! – приказал Геррера и шагнул туда.

С отчаянно бьющимся сердцем я последовал за ним. Он медленно продвигался вперед, по-прежнему дуя в свисток, – и сводчатые белковые стены над нами росли и превращались в купол, а вход в Цыпочку за нашими спинами становился все уже… уже… уже…

Вот мы оказались полностью внутри, в полукруглом воздушном пузыре, медленно двигающемся сквозь массу серо-коричневой резиновой плоти.

– На пол посвети, companero, – приказал он, и я направил луч фонаря на пол.

Бетон под ногами был исчерчен какими-то линиями, на первый взгляд случайными; однако Геррера, как видно, использовал их для ориентировки. Шаг за шагом мы продвигались вперед. Я старался не думать о том, что будет, если воздушный мешок свистка Гэллона даст течь, но жуткие картины так и вставали перед глазами.

Примерно две тысячи лет ползли мы, шажок за шажком, пока луч моего фонаря не высветил на полу металлический полумесяц. С помощью свистка Геррера установил купол прямо над ним. Это оказался люк. Не переставая дуть в свисток, Геррера трижды топнул по нему ногой – и люк распахнулся нам навстречу.

– Ты первый, – сказал Геррера.

Я нырнул в люк, не заботясь о том, что там внизу. Упал на что-то мягкое – и несколько секунд валялся, не в силах встать, приходя в себя после пережитого. Миг спустя Геррера приземлился рядом, и люк над нами захлопнулся. Геррера встал, потирая плечо.

– Та еще работенка! Дуешь, дуешь, причем сам ничего не слышишь. Рано или поздно эта штука сломается, а я и не замечу, – усмехнувшись, добавил он.

– Джордж Гроуби, – представил меня Геррера. – Это Ронни Боуэн.

Я пожал руку невысокому флегматичному потребителю в деловом костюме.

– А это Артуро Денцер.

Денцер был совсем юн на вид и явно нервничал.

Мы находились в небольшом, ярко освещенном помещении с бетонными стенами и полом, с регенераторами воздуха под потолком. Здесь стояли письменные столы и коммуникационные устройства. Трудно было поверить, что единственный способ выбраться из этой вполне обычной на вид конторы – пройти через гору белковой массы наверху. И еще труднее поверить, что эта бездумная гора мяса снова расступится перед нами, повинуясь неслышному писку ультразвуковых волн.

– Рад, что ты к нам присоединился, Гроуби, – заговорил Боуэн. – Геррера говорит, ты парень с мозгами. Никаких анкет заполнять мы не просим, однако расскажи немного о себе.

Я принялся рассказывать о Гроуби. Когда упомянул невысокий уровень образования, Боуэн подозрительно поджал губы.

– Буду откровенен, – сказал он, – речь у тебя как у человека образованного.