Торговцы космосом

Консы были в восторге. За неделю я добился большего, чем они за год. Боуэн – он работал в отделе кадров – сказал мне:

– Нам нужны такие люди, как ты, Гроуби. Нельзя, чтобы парень с такой светлой головой гробил себя на работе черпальщика. Вот что: в ближайшие дни тебя вызовет направляющий на работу и спросит, знаешь ли ты химию питательных веществ. Отвечай, что знаешь. Я быстренько тебе все объясню. По крайней мере, уберем тебя подальше от палящего солнца.

Это произошло на следующей неделе, когда во всех спальнях уже только и слышалось: «Эх, хорошо бы прогуляться по лесу! Только представь, сколько там деревьев. Прикинь, а ведь когда-то на Земле росли леса!» или: «Черт, опять эта похлебка на соленой водице!» – а ведь раньше им и в голову не приходило жаловаться, что суп нам варят на морской воде.

Направляющий на работу подошел ко мне и спросил сухо:

– Гроуби, с химией питательных веществ знаком?

– Странно, что вы спросили, – ответил я. – Да, случалось изучать в свое время. Мне известны соотношения серы, фосфора, углерода, кислорода и водорода, оптимальные для роста водорослей, а также необходимая температура жидкого питания и…

– Ясно, ясно, – проворчал он и поскорее отошел. Знал я, может, не слишком много – но явно больше, чем он сам.

Еще неделю спустя, когда по нашему этажу ходил неприличный анекдот о тресте «Старрзелиус», меня перевели на восьмичасовую работу в центральную часть здания: я должен был считывать данные и управлять подачей в чаны с водорослями питательных веществ. Здесь работать было куда проще, да и приятнее. А вечерами я спускался к Цыпочке под крыло – уже почти без страха пользуясь свистком Гэллона – и переписывал фантастически бездарную Листовку Номер Один:

ДУМАЕШЬ, ЧТО ТЫ ДОСТОИН САМОГО ЛУЧШЕГО? Прочти и задумайся. Ты, и только ты сможешь ответить на эти простые, но важнейшие вопросы.

Ты – умный, дальновидный человек (мужчина или женщина) от 14 до 50 лет? Отважен, уверен в себе, готов трудиться без устали ради ВОПЛОЩЕНИЯ СВОЕЙ МЕЧТЫ? Можно ли доверить тебе ВЕЛИЧАЙШУЮ надежду нашего времени?

Если ты не готов вскочить и закричать: «ДА!!!» – можешь дальше не читать.

Но если твой ответ «ДА» – ты сам, твои родные и друзья стоят на пороге великого…

И так далее, и тому подобное. Боуэн читал открыв рот.

– Ты считаешь, действительно стоит обращаться лишь к тем, у кого интеллект выше среднего? – тревожно спросил он.

Я не стал ему объяснять, что единственная разница между этими приемами и стандартной рекламой для рабочих двенадцатого класса в том, что двенадцатому классу все то же самое надо излагать устно – они не умеют читать. Просто сказал, что все нормально.

– Гроуби, – произнес он торжественно, – ты прирожденный рекламщик! В Америке консервационистов ты получил бы звездный класс!

Я выказал подобающее случаю смущение. Он продолжал:

– Мне тебя больше учить нечему; я должен передать тебя в высшие эшелоны. Нельзя зарывать такой талант в нашей ячейке. Я направил о тебе рапорт… – он указал на коммуникатор, – и жду со дня на день, что тебя затребуют наверх. Иначе и быть не может. Очень жаль с тобой расставаться, но процесс уже пошел. Вот тебе «Настольный справочник работника “Хлореллы”»…

Сердце у меня подпрыгнуло. Я знал, что «Хлорелла» закупает сырье у нескольких нью-йоркских компаний.

– Спасибо, – пробормотал я. – Буду рад служить нашему делу, где смогу!

– Не сомневаюсь, Гроуби, – с отеческой лаской ответил Боуэн. – И еще одно, прежде чем уедешь. Это не официальная просьба, Джордж, но… Видишь ли, я тут немного пописываю. У меня сейчас с собой несколько небольших вещей… м-м… думаю, их лучше назвать набросками. Буду очень признателен, если ты их возьмешь и пробежишься по ним, может, что-то подскажешь…

Наконец я ушел, нагруженный толстым справочником и четырнадцатью «набросками» Боуэна. Как и следовало ожидать, это оказалась унылая мазня без единого проблеска таланта. Боуэн с энтузиазмом заверил, что у него есть еще, и много, и он будет очень рад, если мы поработаем над ними вместе!