Торговцы плотью

Это был высокий, худой человек, двигавшийся размашисто и легко. Я заметил, что у него ухоженные руки, с маникюром, светлые густые волосы уложены ровными волнами, будто он только что от парикмахера. Цвет лица у него был странно розовый, глаза — ярко-голубые.

Если б не слишком тонкие губы и неприятная, кривая усмешка, его можно было бы назвать даже красивым. Плечи в меру широкие, никакого брюшка — явно не из слабаков.

— Впервые вижу детектива в костюме от итальянского модельера, — заметил я.

Посетитель разгладил складку на колене.

— От Джорджо Армани, — уточнил он. — Вам нравится?

— Очень. При вашем росте вам следовало бы попробовать двубортные пиджаки со скругленной полой. Хотите выпить?

— Нет, благодарю.

Детектив оглядел мою захламленную гостиную.

— Мало похоже на обитель греха.

— А вы чего ожидали? — засмеялся я.

Детектив махнул рукой.

— Ах, ну вы же понимаете… К нам поступает жалоба, мы обязаны ее проверить.

— Все понятно. Миссис Фульц, милая старушка соседка.

— Ну, это не суть важно. Пару недель назад я получил жалобу и решил сам наведаться к вам, чтобы проверить. По правде говоря, я не поверил, что здесь происходит что-то противозаконное.

— Рад слышать.

Улыбка Футтера стала шире.

— Но должен признаться, я не оставил заявление без внимания. Не скажу, что наблюдал за вашей дверью по восемь часов в сутки, отнюдь. Но когда у меня выдавался свободный часок, я припарковывал машину на противоположной стороне улицы и наблюдал. И не могу понять…

— Чего именно вы не можете понять?

— Вы живете здесь вдвоем с другим парнем, как его, Артур Эндерс, да? Время от времени к вам заходят еще мужчины, пара-другая, приезжают женщины — разные женщины, но все явно при деньгах, норковые манто и все такое прочее. Они проводят в квартире около часа, а потом кто-то из вас провожает их и усаживает в такси.

— Что же здесь непонятного? Эти мужчины — наши с Артуром друзья. И порой, когда они хотят встретиться со своими подружками наедине, мы даем им ключи от квартиры.

— Понятно. Но почему только на час?

Я пожал плечами:

— Почем я знаю. Я за этим не слежу.

— И вот еще о чем я подумал! — Детектив прикурил новую сигарету от предыдущей. — Вам, конечно, будет смешно, но поначалу я подумал, что тут пахнет наркотиками. Я думал, эти леди приходят сюда за понюшкой или за укольчиком, потом часик отдыхают. Я подумал, что вы с друзьями подторговываете наркотой. Но потом спросил себя: да кто ж из торговцев станет провожать своих клиентов до такси? Да и эти дамочки выглядели вполне нормально, не под кайфом. И вы сами тоже мало похожи на наркомана.

— Спасибо! — Я постарался придать голосу максимум язвительности.

— Тогда я понял, что дело не в наркотиках. И пришел к выводу, что вы занимаетесь совсем другим — если только, конечно, не даете уроки игры в бридж.

— Вы меня в чем-то подозреваете? — холодно осведомился я.

Детектив воздел руки.

— Кто — я? Ну что вы, я ни в чем вас не подозреваю. Это просто дружеская болтовня, не более.

— Ну, если вы так считаете…

— У вас здесь очень любопытная обстановочка… — Футтер изучал кончик тлеющей сигареты. — Тихо, чисто, приятно. Зашла, вышла через часочек, никакой спешки и суеты… Вы, ребятки, имеете, по моим подсчетам, по паре сотен в неделю. Может, и больше — и все чистые денежки, не облагаемые никаким налогом. В прошлый четверг здесь было особенно многолюдно — прямо как на Центральном вокзале. Прекрасно придумано.

— Послушайте, — я начал заводиться, — я не совершаю ничего противозаконного.

— Ну зачем рычать, детка, — мягко сказал детектив. — Противозаконно все, что лично я считаю противозаконным. Даже беспорядок в подъезде. Или превращение своей квартиры в притон с целью извлечения выгоды из проституции. Я знаю, это звучит смешно, но я могу вернуться в участок, порыться в книгах и непременно найду какой-нибудь закончик на сей счет.

— Вот идите и ройтесь!

Детектив прищурил глаза.

— Ах, какой строптивый! Давайте-ка пойдем прогуляемся вместе.

— Я арестован?

Люк Футтер засмеялся:

— Конечно нет. Но я предпочитаю разговоры на свежем воздухе — в Центральном парке «клопа» не установишь.

Мы взяли свою одежду.

— Какой хороший плащ, — прокомментировал детектив. — От «Барберри»?

— Верно.

— Я б и себе такой купил, но, если я появлюсь в таком плаще в участке, меня засмеют.

Мы сели на скамейку в Центральном парке и некоторое время наблюдали за разгуливавшими по аллеям городскими сумасшедшими.

— Есть несколько способов уладить наше маленькое дельце, — как бы между делом начал Футтер. — Я напишу рапорт о том, что жалоба расследуется, и, если старая леди позвонит еще раз, скажу ей то же самое. Или я могу написать, что жалобу я уже расследовал и нашел достаточно улик, чтобы завести дело. Я вот что имею в виду: можно устроить небольшой, скромный такой скандальчик и похоронить ваше предприятие. А можно сделать так, что в ваше дело никто больше и носа не сунет.

— И сколько? — вздохнул я.

— Ну, я думал, вы так и не удосужитесь задать конкретный вопрос, — ухмыльнулся Футтер. — Всего-то сотня. В месяц.

Я немного помолчал, потом спросил:

— А если я не заплачу? Что тогда? Арест?