Торпеда для фюрера

– Вы что тут шляетесь… ополченцы? – закончила она, поминутно переводя взгляд с пугающе гражданских мужиков, невесть как затесавшихся на военный аэродром, на свои недостижимые бриджи и обратно. – Я сейчас охрану вызову, – пообещала она прыгающими от досады губами: «Какие, к чёрту, “меры по задержанию” в рейтузах?!» Тем не менее, сведя бровки, – мол, совсем офонарели, – продолжила она в том же духе: – Хотите, чтобы вас шлёпнули на месте за проникновение на секретный объект?

И впрямь, обряжены были офицеры в такую хулиганскую солянку, что хоть сейчас начинай распекать за нерадение на воскреснике в поддержку детей испанских коммунистов. Что, в общем-то, так и было. Выбраны были эти, не самые шикарные туалеты на складе ветоши, недавно подведомственной Войткевичу на СРБ.

– Охрану не надо, – наконец обрёл дар речи Новик и даже приложился было ладонью к сломленному козырьку жениховского кепи. Но тут же отдернул руку, беспричинно рассердившись то ли на бойкую девчонку без штанов, то ли сам на себя, что стоит перед ней, как… «ополченец». И потому доложился, демонстрируя командную выучку: – Старший лейтенант Новик, разведка флота. Представьтесь, товарищ младший лейтенант.

Девчонка нахмурилась, но теперь, скорее, чтобы скрыть смущение, граничащее с отчаянием: «Ну-ка, рапортуй без штанов?!» – и потому, козырнув к пилотке, чуть визгливо, с вызовом, затараторила:

– Младший лейтенант Колодяжная, пилот 46‑го гвардейского полка ночных бомбардировщиков.

Девчонка, наверное, имела ещё что сказать, к примеру: «Обратите внимание, товарищи лихие разведчики, что, несмотря на малый рост и поджатый хвост, у меня медаль “За боевые заслуги” имеется на груди, которую, конечно, в более удобный момент я б подправила ватой в лифчик…» Но тут ревниво вклинился Войткевич:

– А звать-то тебя как, метеор? – поинтересовался он так простецки, что девушка растерялась:

– Тася. Таисия Николаевна…

– Да давай без батюшки, – приглашающим жестом поманил её Яков.

– А без батюшки только на сеновале! – раздалось сзади низким грудным голосом. Грубоватым, но волнующе обволакивающим. Этак, вполголоса, донецкие ведьмы с каторжным бесстыдством обсуждают скупость на утехи своих благоверных. Так что всякий поведётся постоять за совокупную мужицкую гордость.

Офицеры обернулись.

– Старшая откомандированных экипажей лейтенант Засохина.

Не бог весть какая крупная, но ладная и округлая какая-то, словно из глины лепленная, девица твёрдо смотрела на них серыми стальными глазами, чуть навыкате, словно заклёпки на броне.

– Извините, что сразу не доложилась, – безошибочно обратилась она к Новику, взяв в счёт аванса серьёзную складочку между бровей. – Нас предупредили, что вы сегодня прибудете. Да я тут по случаю с береговой охраной полаялась, – просто, как бытовую неурядицу, пояснила она. – Вчера ночью девчонки чуть ли не до полка на хвосте «фокке-вульф» притянули…

Между делом Засохина сдёрнула с тяги элерона солдатские бриджи.

– С лейтенантом Колодяжной, я так поняла, вы уже познакомились?

– Частично, – приподнялся на носки разношенных штиблет Войткевич, вызвав невольное приседание девушки под крыло и снова вогнав едва оправившегося от смущения лейтенанта в краску.

– Ты чего разлагаешь товарищей по оружию? – снисходительно хмыкнула на Якова Засохина и перебросила Колодяжной вожделенную часть туалета.

– Комбинезон забыла, – буркнула девчонка, исчезая за широкой лопастью хвостового оперения. – А у меня там масло подтекает. Жалко…

– Порток ей жалко. А Дашка, техник, где?

– Так за маслом и пошла.

– Ясно. – Посчитав вопрос исчерпанным, лейтенант Засохина вновь обернулась к разведчикам. – Задание нам обрисовали очень уж в общих чертах, я так думаю.

– Конечно, обсудим, – вьюном оказался у неё под боком Войткевич и деликатно подхватил под локоть. – Сразу же после кружечки ароматного грузинского чая «№ 1».

– Выброшу без парашюта, – многообещающе улыбнулась ему Засохина, сверкнув ладным рядком эмалево-белых зубов.

Новику осталось только обречённо покачать головой: «Чёрт его знает почему, но поставь перед Войткевичем даже фельдмаршала в юбке – от субординации останется одна фиговая формальность».

– Всё, прощай, фронтовая медицина, – с картинным потрясением стянул Яков со стриженой головы кепку. – Привет фронтовой авиации.

– В медсанбате, значит, уже напакостил, – процедила сквозь эмалевые зубы лейтенант, поправляя под пилоткой тщательно зачёсанный русый узел. – Точно, выброшу.

– Только, согласно плану, к партизанам.

И ангелы неба, и духи земли…

Крым. Лето 43‑го. 1‑й партизанский район. База отряда Беседина

До окончательной проверки лейтенанта Я.О. Войткевича, весьма деятельно «приблудившегося» по весне ко 2-й разведгруппе штаба Черноморского флота под командованием Новика, официальным представителем, чтобы не сказать, «резидентом» флотской разведки, в отряде Беседина оставался артиллеристский корректировщик старший сержант Антон Каверзев.