Торжество справедливости

Стычка произошла в одном из ресторанов, куда мы наведались-то лишь для того, чтобы осмотреть зал, поприветствовать старых знакомых и опрокинуть по паре экзотических коктейлей. И в тот момент, когда я — естественно, без охраны — зашел в туалетную комнату. А там мыли руки два шкафоподобных создания с мутными от выпивки глазами, наглыми ухмылками и полным отсутствием интеллекта. Видимо, не все в народе любили Артура Аристронга, а некоторые прямо ненавидели. Так как оскорблять меня стали сразу:

— О! Гляди, барончик к нам пожаловал!

— Небось перепил и все выпитое назад просится!

— Ха-ха! Конечно, это не с принцессой на балу танцевать, тут надо крепким мужиком быть.

— Куда этим драным аристократам до настоящих мужчин?! Если бы мы в кандидаты прошли, то все эти графы и герцоги нам и в подметки бы не годились!

Настроение у меня было слишком хорошее, чтобы два таких урода могли его испортить. Поэтому вначале я просто рассмеялся:

— Эй, чудилы! Видать, вас простому общению и элементарной вежливости не научили! А значит, принцессы с такими общаться не будут! Мускулы — вещь хорошая, но если они только для удержания мозга в голове…

Один из перекачанных мужчин недоуменно уставился на другого:

— Это он о чем?!

— Говорит, что у тебя вместо мозга одни мускулы! — довольно оскалился его компаньон.

— Да?! Значит, как простой человек — так уже и безмозглым его считать можно?!

— А что поделаешь? Аристократы все такие недоумки!

— Жалко, не хотел я его калечить…

— И мне не хочется! Но… придется!

И оба обнаглевших типа двинулись в мою сторону с настолько явными намерениями, что уговаривать их одуматься я посчитал пустой тратой времени. Конечно, будь у них в руках оружие, пришлось бы убить придурков без промедления. А так я только выбил коленную чашечку и несколько зубов одному и сломал руку, пару ребер и переносицу другому.

А затем не спеша стал тщательно мыть руки. Вот тут-то из одной кабинки и вышел невзрачный господин. Единственное, чем он сразу выделился, так это бледным лицом и трясущимися губами. Взглянув на корчащихся от боли и плюющихся кровью мужчин на полу, он перевел на меня ошалелые глаза:

— Может, стоит позвать охрану?

Похоже, он все прекрасно слышал. Но мне не хотелось здесь больше задерживаться.

— Если вас не затруднит, сделайте это после моего ухода. У меня еще столько дел.

— Хорошо, хорошо!

Невольный свидетель происшествия чуть подождал, нервно оглядываясь на поломанных и стонущих «шкафов», а затем вышел следом за мной. Граф Шалонер уже ждал меня на входе, и мы сразу покинули ресторан. А невзрачный господин быстрым шагом отправился к охранникам, находящимся в глубине зала.

Глядя на мою довольную физиономию, Цой Тан не удержался от ехидного вопроса:

— Чем ты там так долго занимался?

— Втолковывал двоим парням, что выделяться из толпы особо не следует. А уж прыгать на идола этой толпы — и подавно!

— Они сильно этому обрадовались?

— Вряд ли! А вот себе настроение еще больше улучшил: хоть и небольшая, но тренировка проведена. Тело ведь надо всегда держать в отличной форме.

— А для этого еще и спать надо! — напомнил товарищ. — Может, эта ваша полоса препятствий совсем простая, но ведь вам надо пройти ее с наибольшей быстротой?

— Хм! «Простая»! Как это ни смешно, многие тренированные бойцы ее вообще пройти не могут… С первого раза. А порой и никогда! Из-за инвалидности…

— Да?! Тогда очень хорошо… что я по возрасту не гожусь в кандидаты.

— Неужели осмелился бы выйти на полосу?

— Запросто! — Цой Тан хитро заулыбался. — Но скажи мне, зачем графу принцесса? С меня вполне хватит и виконтессы! Кстати, почему она до сих пор нас не разыскивает?

— И мне немного странно! Как это тетушка Освалия, твоя будущая теща, до сих пор не разыскала свою взбалмошную дочку?

— Вот и я волноваться начинаю…

— Не стоит! Еще в пару мест заскочим — и спать! У меня такое чувство, что к экзамену Амалия появится — для личного общения со мной.

— Только на это и надеюсь! — с грустным видом признался мнимый граф Шалонер.

В начале пятого я уже безмятежно спал в своем номере, а в одиннадцать утра, стиснув зубы, стоял в самом начале легендарной дивизионной полосы препятствий. В памяти почему-то всплыли яркие моменты моего первого прохождения этого гиблого места. Тогда из всех новичков я быстрее всех справился с преодолением препятствий и отделался наименьшим количеством ушибов, синяков и царапин. Со временем я стал проходить полосу все с большей скоростью, а затем и лично участвовать в ее усовершенствовании. Вернее, в усложнении. Справедливо полагая, что раз командир дивизиона может здесь прорваться с полной боевой выкладкой, то и все остальные его подчиненные должны к этому стремиться. Хоть многие и жаловались, что я довел некоторые участки по сложности до абсурда.