Торжество справедливости

— Ничего, ваша светлость. Разве что, как обычно, тысячи людей звонят и требуют соединить с вашим номером для важной беседы. Многие добиваются общения и с графом. Но все звонки, как приказано ранее, мы переправляем вашим секретарям…

— Правильно! Ребята сами разберутся с просителями. Надеюсь, ресторан уже работает? Или «еще»?

— Для вас — без перерывов!

— Тогда, как всегда, все самое лучшее из еды мне в номер. На двоих… нет, на четверых! Не люблю оставаться полуголодным!

— Через пять минут ужин будет в вашем номере!

— Отлично!

После этой беседы я какое-то время занимался Нирьялом. Уж очень не терпелось мне услышать, что же так интересовало следователей. Но в сознание начальник охраны еще не пришел, поэтому так и остался в своей комнате отходить от воздействия домутила.

А в своем номере я застал два тяжелогруженых столика со съестными припасами из ресторанного меню и валяющегося на диване графа Шалонера. Мой друг выглядел неважно и казался в невменяемом состоянии. Но лишь только я забаррикадировался изнутри, он открыл глаза и вопросительно уставился на меня.

— Вроде все спокойно! — Я поощрительно улыбнулся. — Хотя в твоей одежде обнаружили два суперсовременных подслушивающих устройства.

— Странно… А, ну да! Меня раздели до пояса и окутали какими-то проводами. После того как укололи…

— А как тебя схватили?

— Да вполне тривиально. Я уже к таким выходкам привыкать начал. Когда входил в казино, кто-то меня толкнул, я обернулся, а затем неожиданно потерял сознание. Очнулся уже оттого, что мне кололи какую-то дрянь. Теперь вот такая жуткая изжога!

— Ничего страшного. Изжога как раз от укола, который ты ввел себе сам совсем недавно. Профессор Сартре предупреждал о таких возможных действиях «Затычки».

— А чем от такой изжоги можно вылечиться, не предупредил?

— Шампанским. Вот оно, тоже здесь.

После двух выпитых чуть ли не залпом бокалов у Цой Тана началась такая жуткая и продолжительная отрыжка, что минут пять он находился в ванной комнате. Зато вышел из нее вполне удовлетворенным.

— Помогло! А я подумал, что ты издеваешься.

— Странно… Я ведь действительно пошутил! — признался я.

— А, чтоб ты был здоров! — Мой товарищ рассмеялся вместе со мной. И лишь потом продолжил рассказ: — Допрос проходил под моим полным контролем. Действовать и управлять телом я не мог, но зато из глубины моего сознания со смехом наблюдал за напрягающимися следователями. Допрашивали меня те же самые, что и нас обоих во дворце императора позавчера. И старались изо всех сил. Особенно их интересовало, как и где мы познакомились и что я заметил в тебе странного. Как мы гуляли целую ночь и какие песни распевали. Кто к тебе ходит, с кем ты встречался и с кем общался. А также твои привязанности и симпатии. Ох и умора была наблюдать за их несчастными физиономиями, когда я заунывным голосом рассказывал о том, что ты беззаветно влюблен в принцессу и готов беспрекословно повиноваться малейшему движению ее пальчика. А как они кривились от моих уверений, что ты мечтаешь еще усилить оборонную мощь империи, после того как станешь консортом. И что ты предлагал мне срочно вступить в императорскую гвардию на службу. В конце допроса один из них не выдержал и без стеснения сказал другому: «Похоже, барон дружит с этим графом только из-за того, что считает его полным идиотом и обычным клоном. Таким легко управлять и манипулировать». — «Нам от этого не легче! — Его коллега в ответ тяжело вздохнул. — Вместо компромата мы имеем только положительные характеристики. Может, хоть Бофке что-то откопает с этим Нирьялом?» — «Ладно, звони Рексу. Пусть сам решает…» Вот как грамотно я водил их за нос! — похвастался Цой Тан в завершение рассказа.

— Молодец! Действительно можешь собой гордиться. А профессор Сартре лишний раз доказал, что он гений. Просто счастье, что такой великий человек на нашей стороне! О! — Я взглянул на вибрирующий крабер. — Вот и Николя дает сигнал. Пойду впущу прославленного подпольщика, и приступим к завтраку.

— Ага! — Граф Шалонер склонился над столиками, принюхиваясь. — Я ведь с вечера даже поужинать не успел! Пытали — на голодный желудок! И возмутиться не было возможности…

Николя не стал даже принимать душ, сказав, что еще успеет. Так ему тоже хотелось и поужинать и позавтракать одновременно. Попутно, накладывая еду себе в тарелку, он описывал обстановку:

— Ничего важного не произошло. Только было послано сообщение открытым текстом о прекращении моих поисков и полной моей реабилитации.

— К чему бы это?

— Ни малейшего понятия! Если бы в комнате связи еще и читали вслух то, что получают по секретным каналам…

— Ладно, это не столь важно на данный момент…

— А кто ж тебя так разукрасил? — Николя ухмыльнулся и отправил в рот чуть ли не целую котлету «зраза по-имперски».

— Да есть тут некоторые несознательные товарищи! Но ему еще больше досталось… А вот ты не помнишь…

Но в этот момент меня перебил вызов с крабера связи с охраной. И опять вызывал сержант Майнски, оставшийся за старшего командира в группе. Чуток поразмыслив, а не отключиться ли мне совсем, я все-таки ответил:

— В чем дело?!