Торжествующий дух

— Нет, брат, я бы выбрал хорошего. Но, пожалуй, лучше будет тебе его отдать. Вези его домой, ходи за ним, пока жив будет, и считай, что исполняешь мое повеление. Смотри за ним как следует, так как это уже мой соболь. Теперь иди, скажи Мосолову, чтоб министр дал приказание, как тебя наградить за подарок. Смотри же, хорошо гляди за Моим соболем. С Богом и доброго пути!

На другой день был у Фредерикса всеподданнейший доклад, и Государь, не ожидая вопроса, сказал министру, что провел 2 часа в беседе со стариками и что это было для Него праздником: так интересно было Ему узнать быт сибирских охотников и сибирского крестьянства вообще. Приказал дать старику часы с императорским гербом, а старухе брошку, несколько сот рублей за соболя и широко оплатить дорогу назад в Сибирь.

Мосолов А. А., генерал. При дворе последнего Императора. Записки начальника канцелярии министра двора. Спб., 1992. С. 109, 111–113.

18-го Мая. Воскресение. В 2 ½ вышел гулять, затем долго катался с Алексеем в «Гатчинке»[58] и учил его гребле.

Дневник Государя Императора Николая Александровича. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 252.

22-го Мая. Вознесение. В 11 час. поехал с Ольгой и Алексеем на парад конно-гренадер и учение на заднем плацу: полки представились в блестящем виде.

Дневник Государя Императора Николая Александровича. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 252.

Их Императорскому Высочеству, всем царевнам во главе с Цесаревичем. Моя просьба передать мой земной поклон державным Вашим Родителям от батюшки грешного архим[андрита] Варнавы.

Июня 27. 1908 г.

Письмо архимандрита Варнавы (Накропина) Цесаревичу.// ГАРФ. Ф. 682. Оп. 1. Ед. хр. 77.

4-го Июля. Пятница. В 2 ½ поехали с Алексеем в Красное Село. На платформе был почетный караул от Уланского Ее Величества полка.[…] В 4 ½ начался объезд по улице от дома Николаши. Вернулись домой в 6 ¼.

Дневник Государя Императора Николая Александровича. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 252.

9-го Июля. Среда. Депутация 14-го Туркестанского стр[елкового] бат[алиона] поднесла Алексею великолепного тигра, убитого охотниками баталиона в окрестностях Термеза.

Там же.

Ты совершенно прав, что славные детки, с которыми я здесь живу, меня очень утешают. Как только мы снова вступили на «Штандарт», Ан[астасия] Н[иколаев]на меня спросила: «А вы опять будете играть в булль[59]?» — «Непременно», — говорю. «Вы не можете жить без булля?» — «Нет, — отвечаю я, — я и в Петергофе брал кольцо от салфетки и бросал на квадраты паркета», — продолжаю я. «Вам булль помогает жить?» — тогда серьезно спросила Ан. Н-на. Премилая она девочка…

Брат Ее обворожителен, как всегда; вчера я поцеловал Его в шейку сзади, а он улыбается и говорит: «Какую Вы гадость поцеловали», — и показывает на свою шейку, нежную и белую. Вчера Дрентельн видит, что Он идет со своим деревянным ружьем, и спрашивает: «Вы на какой пост идете?» — «К денежному ящику». — «А я на Великий пост», — шутит Дрентельн. «А я на Петровку», — отвечает Ал[ексей] Н[иколаеви]ч. На судах, которые часто переговариваются между собой флагами, есть один — красный с белым кружком, который означает «ясно вижу». Вот играет раз Деревенько с Ал. Н-чем и прячется от него за дверью, а тот увидал его и кричит ему: «Ясно вижу».

17. VII.1908.

Письмо Е. С. Боткина[60] своим сыновьям. // Т. Мельник (рожденная Боткина). Воспоминания о Царской Семье. М., 1993. С. 108–109.

14 Июля. Понедельник. В 9 ½ отправился с Алексеем на все 5 боль ших судна и обошел офицеров, гардемарин и команды с ним на руках.

Дневник Государя Императора Николая Александровича. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 252.

30-го Июля. Среда. Дорогому Алексею минуло 4 года. Утром явились депутации от Финляндского и Атаманского полков и несколько боевых генералов — его крестных отцов! В 10.20 поехал с Ольгой в церковь 1-й дивизии, куда вскоре приехала Аликс с Алексеем. Погода была очень жаркая с теплым ветром. Вернулись к себе в 11 ½. Мама и все семейство прибыло. В саду, в палатке закусили. Был большой завтрак с начальством. В 2 ½ уехали в Петергоф. Алексей спал всю дорогу в моторе. Гулял и купался в море — 17°. Читал и возился с телеграммами. Обедали вдвоем на балконе.

Там же.

Великий Самодержавный Государь!