Тоси Дэнсэцу. Городские легенды современной Японии

Природа такого поведения современного пианино не вполне ясна. Возможно, перед нами обычный цукумогами, то есть предмет, который обрёл собственную душу благодаря почтенному возрасту, — явление в Японии не такое уж и редкое. Но гораздо большей популярностью среди учеников пользуется версия о таинственном юрэй, связанном с проклятым пианино. Читатель может сказать: «Как это банально!» — но мы вынуждены повторить сказанное прежде. Дело происходит в Японии, и призрак, не желающий покидать музыкальный класс, это… маленькая хорошенькая девочка, конечно же! Она была великолепной исполнительницей и сотни, тысячи раз оттачивала своё мастерство на старом инструменте. Она ехала на конкурс исполнителей в Киото, где её ждала несомненная победа, но по дороге автомобиль попал в аварию. С тех пор мёртвая пианистка является по ночам в школу и играет одни и те же мелодии. Когда-то давным-давно маленький поэт Миятие, устремившийся в столицу, желая показать там своё дарование, умер в пути, так и не завершив начатую танка. Призрак мальчика остался на равнине Миягино, чтобы вечно декламировать незавершённый стих: «В небе луна одна, но капли росы приютили тысячи маленьких лун…» Миятие был освобождён от тоскливого удела благочестивым настоятелем храма, но для нашей бедняжки до сих пор не нашлось твёрдого в вере священнослужителя. Ночь за ночью пианино гремит в пустой школе, и, говорят, некоторые искушённые ценители прекрасного тихо прокрадываются послушать его, ведь маленький юрэй совсем не опасен… Почти не опасен.

Иногда на клавишах утром находят кровавые следы, и тогда в памяти учителей всплывает другая, более мрачная, версия этой истории. Говорят, одна девочка-пианистка была тяжело больна, но кто-то из родных сказал, что если она поразит своей игрой учителей и одноклассников, то, несомненно, преодолеет болезнь. Доверчивая малышка так страстно исполняла свой музыкальный урок, что из-под ногтей её брызнула кровь и навсегда застыла на клавишах, а сама девочка умерла, не закончив игру. С тех пор она навеки поселилась в классе.

Ну и что же за гакко: но кайдан (школьная страшилка) без кровавых подробностей? Извольте! В одной школе случилось страшное происшествие. Во время исполнения «Лунной сонаты» прямо на руки маленькой пианистки с грохотом рухнула крышка пианино и отсекла их, как мечом. Девочка рухнула на музыкальный инструмент, заливая его кровью, и прошептала: «Я больше не смогу играть…» Дыхание покинуло её, и она умерла, но уже следующей ночью в пустом зале клавиши ожили под незримой рукой. Дети перестали приближаться к зловещему месту, школьный распорядок пришёл в полное расстройство, и один из учителей решил призвать юрэй к порядку. В конце концов, школьные правила обязательны для всех. Преподаватель остался на ночь рядом со злополучным пианино, но укротить мёртвую исполнительницу у него не вышло. В эту ночь музыка загремела так, что окрестные жители испугались, что стены школы рухнут. Наутро из школы вынесли мёртвого сторожа, оставшегося без кистей рук. Оторванные конечности отыскались под крышкой пресловутого пианино: кто-то так яростно играл ими. что подушечки пальцев совершенно стёрлись. Впрочем, слово «кто-то» является всего лишь данью обязательной таинственности такого рода рассказов. Всякому понятно, что к этому приложила призрачные руки мёртвая пианистка. Интересно, что тема игры на пианино как пути к смерти и последующему посмертному существованию поднималась в истории про Тэк-Тэк. Одна из версий биографии этой звезды ковайбанаси утверждает, что до своего превращения в чудище Тэк-Тэк была недурной исполнительницей.

Номер три. Живая статуя Ниномия Киндзиро. Для всякого знакомого с классической европейской литературной традицией ожившая статуя покажется довольно неприятным и страшным соседом. Достаточно вспомнить зловещего Каменного гостя, Медного всадника, преследующего свою жертву по улицам Санкт-Петербурга, кошмарную статую Венеры Илльской, крошащую кости мужчины в своих объятиях, и бронзового титана Карла XI, который гонялся за маленьким Нильсом по ночным улицам. В данном случае поведение японской статуи демонстрирует разительный контраст с нравами западных варваров.