Тоскана, нарисованная вином

– Я решила поиграть в сыщицу, – хмыкнула она. – Еще до слушания в суде. Я чувствовала, что твоя жена разыгрывает комедию… Я выследила ее: она часто ходит в тот бар. У меня там подруга официанткой работает. И встречается с барменом. Они мне помогали следить за ней. Чаще всего она там с каким-то парнем была, иногда с подругой. Когда я вышла из здания суда… Мне, конечно, хотелось разреветься от несправедливости. Но потом я подумала, что она наверняка пойдет в тот бар, и позвонила подруге-официантке. Они с барменом и записали это видео.

– Молодцы. Ты должна их взять в свое сыскное бюро тайными агентами, – ухмыльнулся я.

– Я ушла из юриспруденции.

– Что?!

– У меня ничего не получалось, я только проигрывала процессы.

– Ты с ума сошла?! – изумился я.

– Это правда, Армандо. И я решила уйти.

– Куда?

– В издательство. Редактором-корректором.

– Мамма мия, – сокрушенно взмахнул я руками. – Это я виноват?

– Нет. Хотя кто знает, – улыбнулась Фабьяна. – Но если честно, то мне понравилось быть твоим соавтором, и на фоне этого юриспруденция показалась серой и неинтересной.

– Правда? – обрадовался я.

– Понимаю, что звучит глупо…

– Вовсе не глупо! – запротестовал я. – Значит, ты согласна перебраться сюда и сочинять со мной вместе под виноградниками сказки для мужчин?

Фабьяна тихо и мелодично рассмеялась.

– Я серьезно, а ты шутишь, – сказала она вдруг с грустью.

– Я еще никогда не был так серьезен, как сейчас!

Она одарила меня долгим взглядом, но промолчала.

– Я не понимаю: молчание – это знак согласия? – не выдержал я.

– Армандо…

– Что?

– Все это нереально.

– Что именно? И почему? По-моему, отличная идея, – не согласился я.

– Я ведь никто для тебя.

– Мадонна! – снова взмахнул я рукой. – Вы все сговорились? Я за последний год только и делаю, что слышу эту фразу. Что значит «никто»? Если я тебя люблю – этого мало?

– Армандо, неужели за одно мгновение пару часов назад ты понял, что любишь и готов жить со мной под одной крышей?! – пылко спросила Фабьяна. – Это я засыхаю от любви целый год, с тех самых пор, как с тобой познакомилась…

– Почему ты, кстати, не отвечала на мои письма? – полюбопытствовал я.

– Когда ты устранил меня от дела, я убила несколько дней на то, чтобы убедить себя в том, как глупо простой девушке влюбиться в известного писателя. И потом, какие письма? – вдруг воззрилась она на меня непонимающе.

– Я писал тебе много писем, просил прощения, умолял о встрече…

– Неужели?! Ах, подожди… Ты писал на рабочую почту, очевидно… Но ведь когда я ушла от Паоло, я больше не могла пользоваться тем адресом.

– Мамма мия, мне это даже в голову не пришло… Но ведь я спрашивал у него твой номер телефона, а он не давал! – негодующе воскликнул я.

– Это я его попросила, – призналась Фабьяна.

– Почему?

– Потому что я тебя любила, Армандо! И хотела забыть! – пылко произнесла Фабьяна. – А на взаимность я даже не надеялась… До сих пор не верится…

– Что не верится?

– Что ты пару часов назад понял, что любишь меня.

– Пару часов назад?! – прервал я ее. – Да ты совершенно не понимаешь, о чем говоришь! Иди и спроси у Фабрицио, он тебе расскажет, когда я понял, что люблю тебя.

– Правда? – взволнованно спросила Фабьяна.

Глаза ее сияли, а в них отражались лунные отблески. Мы сидели одни под этой мистической луной в звенящей тишине. Лишь едва слышимый стук наших сердец нарушал ее. Мы снова начали целоваться, до головокружения.

Стоит ли говорить о том, что до рассвета мы не спали?

И стоит ли говорить, что через некоторое время «под виноградниками» мы с Фабьяной начали работать над новым фантастическим романом. Но дело шло очень медленно. Потому что мы больше целовались, когда забивались в какой-нибудь уединенный уголок, чтобы обсудить сюжет, чем действительно обсуждали его. А мне ведь еще надо было собирать виноград и отжимать вино. Тут Фабрицио никаких поблажек мне не давал, хотя я все-таки нанял рабочих, чтобы высвободить себе время.

Однако за полгода мы с Фабьяной все-таки написали роман. Теперь ждем выхода в свет. Интересно, что произойдет раньше: наша книга попадет на полки книжного магазина, и на обложке будут красоваться два наших имени, в Англии выйдет экранизация другого моего романа, или Фабьяна родит мне сына?

Все три события намечены на одну дату.

Конец