Тот еще космонавт!

– Есть! – Экипаж принялся за дело.

Переход на взлетно-посадочный марсианский модуль прошел штатно, с соблюдением всех регламентов и мер предосторожности. Первым «Атмосферу» открыл Саня, не сразу попавший в шлюзовой отсек, – деформация входного люка за время перелета мешала сдвинуть страховочные зажимы, пришлось повозиться. Когда работоспособность модуля была восстановлена, ввалился Женька, с ходу предложивший расчехлить космическую пушку НК-23, злобное, но эффективное оружие, доставшееся по наследству еще от советских конструкторов.

– Давай я их, Саня, прижучу? – Женька деловито занял место за пультом артиллерийской установки.

– Ждем Никодима, воинственный ты наш. – Последовательно проводя мероприятия по оживлению модуля, Саня загружал измененное программное обеспечение с командного бортового компьютера. – Лети сюда, поможешь.

– Теперь тепло будет, согреемся. Не трожь ты это, Женька, без моей команды не лезь, может долбануть. Никодим, у нас порядок, чего так долго?

– Сейчас, братцы, иду уже. – Командир проверял отключение всех агрегатов, штатное выполнение закрытия отсеков, терпеливо дожидался отклика системы жизнеобеспечения, переходящей в «спящий» режим. – Готово.

Уже находясь в «Атмосфере», брат Никодим полушепотом довел до всех назначение обычного гаечного ключа:

– Запоминать всем. Вешаю на веревочку, вот сюда, здесь и будет храниться. Это ключик от замочка на «Звезде», изладил кое-чего. Бесы открыть и так бы не смогли, но мало ли что. Понятен расклад? Женька, отстань со своей пушкой, побереги снаряды. На вот, возьми, читай вслух и не отвлекайся, будем покорять Марс.

– Вот так всегда, как Марс покорять, так без Женьки справиться не можете. Ладно, малыши, дяденька с вами, в обиду не даст. Заждалась, хорошая моя. – Женька сиял от счастья, ласково поглаживая пульт наведения орудия.

– Думай лучше о диссертации, будущий нобелевский лауреат. – Брат Никодим последовательно включал тумблеры управления. – Пассажирам пристегнуть ремни, Саня, обратный отсчет, контроль, параметры.

Модуль вздрогнул, мягко отстыковался от фермы, медленно удаляясь, выбрасывая язычки пламени от корректировочных двигателей, уходил к планете.

– Командир, в округе чисто. – Женька вертел башкой на 360 градусов – только с его места открывалась такая возможность.

– Ну и славненько, продолжай читать, лист 064, давай не медли. У Рифата это получалось качественнее. – Брат Никодим направлял к цепи горных кряжей модуль, чем-то отдаленно напоминающий американский лунный «Ястреб», только больше по размерам раза в три. Марсианская гора Олимп вырисовывалась на горизонте и поражала своей величественностью, все-таки двадцать километров высотой, самая большая гора в Солнечной системе. Рядом приютились горные хребты поменьше, по мере приближения к ним они расходились в стороны, расступаясь, как бы вежливо приглашая: «Добро пожаловать на Марс!»

День тридцать третий. Самый чувствительный прибор

Характерный стук сработавших клапанов вывел ребят из перегрузочного ступора. Защитный экран отошел от спускаемого аппарата, перегрузка ослабла полностью, модуль валился в свободном падении на поверхность. Баллистическая траектория, по которой пришлось снижаться, всегда связана с постоянной тяжелой перегрузкой. Если на Земле она равнялась примерно семи единицам, то здесь, на Марсе, не превышала и пяти. Но переносить ее длительное время – это испытание на выносливость, спасибо физподготовке, не прошла даром.

Кто-то может подумать, зачем доводить до такого состояния, спокойно дождаться точки схода с орбиты, не спеша, блинчиком, войти в атмосферу, погасить скорость и, развалившись в креслах, созерцать разворачивающиеся марсианские виды, любуясь огромным рубцом сети каньонов Долины Маринер. Времени, к сожалению, не отвели на экскурсию, оно, как всегда, работает против людей, неумолимо подгоняя, кого упрашивая, а некоторых и пинками. Не даст подумать в нужном направлении, сделать тонкий расчет, оно не останавливается, движется, зазывает человечество за собой, увлекая, смелее, мол, не бойтесь, я уже далеко ушло, догоняйте. И оглянуться не успеешь назад, посмотреть на свою жизнь, разве что мельком.

– Живы, бродяги? – Женька раньше друзей пришел в себя.

– Угу, сносно, – подтвердил очухавшийся Саня.

Брат Никодим, молча, ждал открытия тормозных парашютов. Ну, когда же? Не подведи, родная. Сильные рывки, последовательно повторяющиеся один за другим, возвестили о благополучном выходе куполов. Бажовская ящерка, прихваченная Саней, загадочно подмигнула и со свистом повисла на резинке. Все, невесомости больше нет, получайте удовольствие.

– Женька, осмотри купола, – наконец заговорил и брат Никодим.

– Все три наполнены, командир, насколько удается их увидеть.

– Саня, состояние двигателей, контроль панели?

– Питание, бортовой, автоматика алгоритм заданный, сбоев нет, командир.

Экипаж готовился к исторической посадке на Марс.