Тот еще подарочек

Снова захватывая в свой плен мой рот, он медленно поднимает мне юбку до самой талии, яростно вцепляясь пальцами в попку. Его полотенце падает, и я сквозь тонкие кружевные трусики ощущаю, как его горячий твердый член крепко вжимается в мой живот. Мне остается только беспомощно постанывать в его объятьях, потому что все слова возмущения захлебываются в волне накатившего возбуждения. Я хочу его оттолкнуть, но, когда мои ладони касаются его горячей кожи в прохладных капельках воды, решимость покидает меня, и я неосознанно ласкаю его широкие мощные плечи, его вздувающиеся на сильных руках мышцы и его натренированную грудь. Может быть, если бы он не был так хорош внешне и не целовался бы так сногсшибательно, я бы смогла взять ситуацию под свой контроль, но его тело, его волосы, его лицо, его губы слишком восхитительны, чтобы я нашла в себе силы прислушаться к голосу разума. В его движениях не чувствуется ни тени сомнения или неуверенности, напротив, он ведет себя так, будто он совершенно убежден, что я принадлежу ему и сделаю все, чего он только ни пожелает. Его рука бесцеремонно ласкает меня сквозь трусики в низу живота, там где все горит и пылает, а затем переходит на обнаженную кожу на бедрах, нагло сжимая, стискивая и ощупывая.

— Чулочки? Что ж ты за штучка, если даже в минус пятнадцать позволяешь себе щеголять с голыми ножками? Совсем плохая девочка? — жарко шепчет он в ухо и тут же проходится губами и языком по мочке, по щеке, по шейке. Его бедра мягко двигаются, и член трется о мой живот. Черт, он ведь реально очень большой… закусываю губку, чувствуя, как дрожат колени и ноги начинают плохо меня слушаться.

Я млею и даже не нахожусь, что ответить. Мысли позорно спутались, и я чувствую себя какой-то наивной неопытной ни разу не целованной дурочкой, первый раз в жизни пришедшей на дискотеку и попавшей в сети опытного совратителя. А ведь мой первый безумный хмельной поцелуй действительно был на дискотеке с каким-то незнакомым парнем. Дежавю… и слабость в коленях совсем как тогда… Только тогда я остановила его и даже не дала ему свой номер телефона, потому что была слишком гордой, слишком неприступной, слишком хорошей, чтобы знакомиться с парнями в таких местах. Наверное, теперь мне правда больше нравится быть плохой девочкой… соблазнять чужих мужей… сбивать красавчиков на переходе… заманивать их в свою квартиру, а потом… Ну что за бред в голове… Наверное, весь этот бред мучает меня из-за того, что он расстегнул мой пиджак и нещадно ласкает груди, нежно потирая затвердевшие соски тонким шершавым кружевом бюстгальтера… Его горячие влажные губы при этом неистово впиваются то в шею, то в щеки, то в рот… как же бесстыдно он целуется, будто в нем совсем нет тормозов… да и я, кажется, готова позволить ему слишком многое… слишком… Из моих губ вырывается глухой стон, который он гасит новым глубоким поцелуем, оттягивая мою голову назад за волосы. Не больно, но ужасно не удобно, и я пытаюсь вырваться, но он оказывается чертовски сильным, поэтому приходится подчиниться.

— Почему… — задыхаюсь я, — почему не включался свет, хотя… хотя музыкальный центр работал? — хватаюсь я за первую пришедшую в голову здравую мысль, чтобы немного остыть, в тот короткий миг, когда Макс оставляет в покое мои губы.

— Потому что я вырубил пробки только от выключателей, — шепчет он горячо мне в лицо и замирает, поймав мой взгляд. Его безжалостные ненасытные губы ухмыляются мне, а глаза смеются надо мной откровенно и нагло. — И что мне за это будет, Ника, богиня победы?

Кажется, я сейчас должна парировать, но он уже успел расстегнуть мою юбку пару минут назад, и она тут же упала на пол, а теперь он стягивает с меня пиджак, словно с принадлежащей ему рабыни, а потом бесцеремонно запускает руку мне в трусики. Я вздрагиваю и извиваюсь, прижавшись спиной и ладонями к холодным кафельным плиткам на стене. И, хотя сейчас он даже не думает удерживать меня силой, я чувствую себя бабочкой, приколотой иглой к холсту бессердечным энтомологом. Правой ладонью он опирается о стену над моей головой, а средний палец его левой руки проскальзывает в горячие влажные складочки у меня между ног и мучительно медленно и мягко двигается там, распаляя, сводя с ума, заставляя трепетать и лихорадить. По самодовольному выражению его лица, я понимаю, что он очень доволен произведенным им впечатлением. Наглый бессовестный мальчишка! А мне, пожалуй, уже поздно строить из себя снежную королеву… самое время принять его правила игры. К тому же я вдруг понимаю, что я хочу забыться — сейчас, здесь, с ним.