Тот, кого не люблю

– Их несложно было добыть. Немного денег и букет для секретарши Шнайдера и… Вуаля. Я легко получил доступ к личному компьютеру Филиппа. Исправил кое-какие цифры, совершил компрометирующую переписку с некоторыми ключевыми людьми и… Отправил все следователю, который вел дело. Улики посчитали неоспоримыми. Я готов понести справедливое наказание за подлог, – с достоинством произносит Крест.

– Понесете, не сомневайтесь. Вы упекли человека на длительный срок из-за простой ревности?

– Да, черт возьми. Я потом жалел о своем поступке… – Крест озирается, ища взглядом меня. – Видел, как девчонка надрывается с пацаном. Отец ее ребенка на ней позже женился, уже потом… Я пытался компенсировать свой поступок, выбил у администрации торговую точку для Зои. Я до последнего хотел ее завоевать, а потом пожар этот…

– Ты у меня роковая женщина, Зайка. Прямо женщина-вамп, – шепчет Роберт, по-хозяйски притягивая меня к себе. – И ты моя… пусть этот напомаженный франт засунет свои мечты куда подальше.

– Как хорошо, что Крест пришел, Робушка. Одно удовольствие наблюдать за твоей ревностью. Оказывается, и твоя жена на что-то способна, да?

– Я никогда тебя не обесценивал, Зойка.

– Все, Роб. Не хочу вспоминать.

Суд длится еще час. Выслушивают прокурора, адвоката, свидетелей со стороны обвинения и защиты, горе-следователей, не проверивших достоверности полученных улик. Объявляют еще один перерыв. Мы с мамой торопимся подойти к отцу, чтобы услышать и его мнение на этот счет. Но нас опережает Либерман. Он торопливо стирает со лба пот, поправляет сиреневую бабочку и произносит не без гордости:

– У меня уже был подобный опыт. Несколько лет назад я помог выйти из тюрьмы вашему знакомому, Леониду Белоцерковскому. Но здесь… Боюсь, Филипп виноват по многим статьям.

– Папа, что ты скажешь? – поднимаю на отца полный доверия взгляд.

– Моисей Лазаревич прав. Думаю, существенно сократить срок нам удастся, но выйти… Вам еще немного придется подождать, любимки мои…

– Подождем, Филечка, – вздыхает мама. – В тюрьме каждый месяц как… год.

Либерман оказывается абсолютно прав – судья принимает во внимание показания Креста и передает дело на доследование. Папу ждет еще одно заседание, а нас – известие о новом сроке. Немного расстроенная, бреду к машине, гадая, сколько времени продлится следствие? Накажут ли Креста?

– Моисей Лазаревич? – произношу дрожащим шепотом, поворачиваясь к Либерману.

– Да, Зоенька. Не расстраивайтесь, будет еще одно заседание, я выступлю так же блестяще, как и сегодня. Судье было нечего возразить.

– Это понятно, что нечего… Вы что-то знаете насчет Креста? Почему он решился дать показания? Ему ведь предъявят обвинение?

– Да, по секрету скажу – Крест проходит по программе защиты свидетелей. И эту защиту ему предоставят в обмен на показания. Он сейчас сливает своих подельников, конкурентов, врагов и… Получит условный срок и свалит куда-то в глушь.

– Теперь мне все понятно, – вздыхаю я.

Мы подходим к моей машине. Роберт отходит в сторону, чтобы ответить на входящий звонок. Я сажусь за руль, запускаю двигатель и вынимаю из сумочки смартфон. На нем сообщения с незнакомого номера.

«– Я все равно добьюсь того, чтобы он тебя бросил».

«– Вам не удастся победить».

Такое писать может только Кира… Она еще и фотографии какие-то приложила… На них Роб обнимает ее и целует в щеки. Это старые фотографии, сделанные в другом городе, но сердце предательски сжимается при взгляде на них… Он так на нее смотрит… С мужским интересом, обожанием… Во рту пересыхает, а в груди щемит от боли… Когда все это кончится? Не могу больше терпеть… Ну, сколько можно?

– Зойка, произошло ужасное, – побледневший Роберт подходит ближе.

– Говори, что? Ресторан? Его сожгли или…

– Убит покровитель Киры. Подозревают ее.

Глава 52.

Зоя.

– О боже, – только и успеваю вскрикнуть. – От нее что угодно можно ожидать.

– Зоя, а что случилось? Ты какая-то бледная, – прищуривается Роберт.

Губы дрожат, а перед глазами, как живые стоят картинки обнимающейся пары… Очень больно… Так больно, что трудно дышать. Понимаю, что все это в прошлом, и когда-то Роберт был не моим… Но… Оказывается, я жуткая собственница. Не представляю, как это – делить своего мужчину еще с кем-то… Застывшая на моем лице растерянная тоскливая маска говорит красноречивее слов. Роберт медленно забирает смартфон из моих рук и произносит:

– Вот дрянь… Зой, я никогда не любил ее. У нас и было-то… Пару раз. Я ничего не обещал, не планировал, не думал о ней.

– Зато она думала. Брошенная женщина – это бомба замедленного действия, Роб. Я не знаю, как теперь нам жить? Она когда-нибудь успокоится?

– Ты меня не услышала, Зайка? Георгия Уткина убили. В момент гибели с ним находилась Кира. Она первая подозреваемая. Все кончилось, Зой.

– Как ты узнал об этом? И как это отразится на нас? Роб… А ведь мы тоже можем попасть под подозрение следователя?

– Мне позвонил Шевелев. Нас, безусловно, вызовут. Но у нас же алиби, ты забыла? Мы находились на заседании суда, нас все видели. Не понимаю, как она могла убить такого борова?