Тот, кто дает ответы

Да пребудет со всеми нами Бог.

Стефан Левандовский.

4

Четвертое желание – и оно неизменно. Сражение с духом Желанной. Но как с ним сразиться?

Матвей еще раз перечитал последнее письмо и задумался. Огонь поможет прочесть желания ведьмы, записанные на пергаменте. Кинуть свиток в огонь?

Матвей осторожно попробовал оторвать уголочек от одной из страниц Желанной, чтобы бросить в печку, но едва потянул желтую старую бумагу, как по руке пробежала судорога, пальцы онемели, и пришлось поспешно отдернуть руку. Желанная умела защищать себя.

Тогда как прочесть?

Матвей стоял перед печью, таращась на догорающее пламя, и вдруг услышал мягкий кошачий голос:

– Огонь поможет прочесть, потомок Ведьмака. Но это не значит, что надо сжигать. Что еще можно сделать с помощью огня? Это же так просто!

Желтые круглые глаза блеснули в темноте, как яркие золотые монеты, и кошачья голова появилась из мрачного угла. А после и сам Скарбник, потягиваясь и облизываясь, выбрался на середину хижины.

– Что ты здесь делаешь? – удивился Матвей.

– Пришел предупредить, что Марьян уже идет по твоему следу. У него на шее серебряный крестик, но он не сможет сдержать вековое ведьминское проклятие. Я должен тебя защитить, мальчик. Прочти над огнем книгу, нагревая страницу, и запиши свое последнее желание. Быстро, пока ты жив!

Матвей схватил книгу и кинулся к устью печи. Распахнул пошире железную дверцу и протянул книгу к огню. Он раскрыл ее, отделил переднюю страницу и стал нагревать над серыми углями, все еще вспыхивающими яркими искрами.

Обмороженная кожа на руках ужасно болела, но Матвей терпел. Терпел до тех пор, пока на странице не начал проявляться текст, написанный поперек старых букв. Ведьма написала поперек старого пергамента, и ее коричневые большие буквы проступили поверх мелкого почерка.

Хочу, чтобы пан Левандовский записал свое последнее желание, и тогда проклятие будет разрушено. Хочу, чтобы пан Левандовский сразился с духом, выполняющим желания. Пусть одолеет того, в кого вселится Выполняющий желания. Если сумеет одолеть, проклятье Вивчаров падет. Если же погибнет в сражении, то род Левандовских прервется, а Вивчары будут прокляты навеки.

– Значит, выжить должен только один. Или Вивчар, или Левандовский. Но мне не одолеть Марьяна. Он умелый воин и срубит мне голову в первые же секунды, – пробормотал Матвей, устало опускаясь на скамью. – А с одержимым Марьяном и сражаться не стоит. Я запишу лишь одно свое желание: чтобы Мирослава осталась живой…

– Дурак. Ты все равно умрешь. Так почему бы не сделать доброе дело? Твой прадед хотел бы этого, – прозвучал мурлыкающий голос Скарбника.

– Мой прадед сам не отважился на такое, – пожал плечами Матвей.

– Ты не прочел внимательно текст, мальчик. Ты всегда упускаешь самое главное. Что написали ведьмы, мальчик?

– Я ничего не упускаю! – заорал Матвей. – Я прочитал внимательно. Тут все ясно!

– Пусть одолеет того, в кого вселится Выполняющий желания, – промурлыкал котяра еще более ласковым голосом.

– Марьян! Это в него вселяется Выполняющий желания! Я должен одолеть Марьяна и убить его! Думаешь, Мирослава скажет мне спасибо за то, что я убил ее парня? Или она скажет спасибо Марьяну, когда он убьет меня?

– Ты снова говоришь как дурак! Того, в кого вселится Выполняющий желания, можешь определить ты. У колодца силы. У тебя нет карты колодца силы? Так пусть Марьян принесет ее тебе. И пусть сражение произойдет у колодца силы. Ты сможешь заставить духа вселиться в того или то, что тебе будет удобно. Хоть в дворовую кошку. Ты – Вартовой. Ты – хранитель колодца. Ты – тот, кто управляет потусторонними силами. Так возьми власть в свои руки, мальчик… – Последние слова растеклись в тишине, как капли молока, и голос Скарбника утих.

Матвей какое-то время посидел около огня, а после поднялся, положил Желанную на стол и раскрыл на той странице, где были записаны его желания.

Он сделает это ради Мирославы. Она останется живой и будет счастлива с Марьяном, даже если Матвей погибнет. Сделать что-то доброе ряди любимого человека легко на самом деле.

Куда он положил прадедову мазь от ожогов? Вот она, коробочка. И вот черная сажа у печи. Сделать краску для глаз и подвести четкими черными линиями. Сделать крупные черные линии, создающие новый облик. Посмотреть на свое отражение в зеркале, на блестящие разные глаза, на твердую линию губ, на широкие скулы.

Он это сделает ради Мирославы.

Простой карандаш так легко лег в ладонь, словно ждал этого момента. Тонкий грифель оставил четкие следы на старой-престарой и трижды проклятой бумаге.