Тот, кто меня спас

– Ты практически была в руках Регеля, он клялся, что все предусмотрел. Он умирал, ему нужна была кровь, я проявил милосердие. Зря. Регель мертв, а Маргарита, словно заколдованная, вновь ушла из-под носа.

Регель… Так вот как на самом деле звали ту жуткую тварь. Я вспомнила чмокающие звуки, когда он пил мою кровь, и передернулась от омерзения.

– И в итоге – моя племянница в руках вашего короля! Я вне себя от ярости! Я зол так, как не злился в последнюю пару сотен веков.

Он действительно растерял напускное хладнокровие, резко обернулся ко мне и встряхнул за плечи.

– Что за заклятие лежит на тебе, Маргарита? Ты заколдована?

Я сжалась, обхватив руками живот, чтобы защитить его, если взбесившийся Эвор вздумает пнуть меня или ударить. Но Лоер обнял брата и увел от меня.

– Больше она не сбежит от нас, брат.

Скай молчал. Его глаза были черны, как омуты, будто сама тьма смотрела сквозь них. Он натянул цепи так, что суставы побелели. Кое-где железные кандалы рассекли кожу, и по пальцам Ская на пол стекала кровь. Я посмотрела вниз и вдруг увидела, что на полу из простых струганых досок виднеются следы въевшихся коричневых пятен. Когда-то здесь, на этом самом месте, уже стоял другой дракон и так же рвал цепи, и так же истекал кровью, а потом… Наверняка они съели его. Я сглотнула, борясь с тошнотой.

Эвор проследил за направлением моего взгляда и медленно кивнул, глядя мне прямо в глаза, подтверждая мою догадку.

– Но твоего мужа мы не убьем, заколдованная Маргарита. Лишь немного подкрепим силы. Не так часто удается добыть драконью кровь. Пара дней, а после обменяем.

– Я не уйду без жены, – голос Ская звучал словно рокот горной реки, запертой в тесном ущелье.

– Куда ты денешься, мальчишка.

Эвор снова посмотрел на меня, сжавшуюся у стены.

– А милая Маргарита немного развлечет Лоера, а после мы закончим с этой затянувшейся историей.

– Я убью вас, – сказал Скай, и слова его были шепотом змеи, и рыком хищника, и шумом ветра в скалах. – Каждого из вас. Я клянусь.

Глава 27

Они даже проявили милосердие. Слуги принесли еды и ослабили цепи Ская так, что он смог сесть на пол.

– Поешь, моя родная, очень тебя прошу, – сказал он, понимая, что я на еду даже смотреть не могу: воротит. – Давай вместе.

Я заставила себя проглотить несколько кусочков хлеба, сыра и вяленого мяса, понимая, что если не стану есть, то и Скай не станет, да и Горошинке тоже нужны силы. После скудного завтрака служанки отвели меня в соседнюю комнату, где позволили умыться и привести себя в порядок. Одна из них принесла баночку с остропахнущей мазью и натерла мою ногу в том месте, где железо содрало кожу.

– Ты тоже химера? – спросила я. Вдруг получится попросить о помощи?

Девушка улыбнулась острой улыбкой, раздвинувшей губы до самых ушей, и мне уже не нужно было слышать ее ответ: здесь все химеры, все безнадежно.

Когда меня привели назад, в комнате обнаружилась кровать, а на ней теплое платье. Какие сострадательные у нас палачи. На самом деле это было худшей пыткой, чем сон на холодном полу в тонкой сорочке на голое тело. Накормить, дать видимость уюта, снова позволить почувствовать себя человеком, а после швырнуть в бездну отчаяния.

Платье я все же надела и даже позволила служанке меня причесать. Чистенькая и сытая Маргарита готова к казни. Меня вновь за ногу приковали цепью к стене. Но я уже не дрожала. Я уже смирилась со всем, что со мной будет. Вот только на Ская не могла посмотреть. Так лучше… Словно его здесь нет. После всего, что Лоер сделает со мной, я, наверное, никогда не смогу посмотреть ему в глаза… Где же эта тварь? Зачем он тянет? Зачем мучает меня?

– Ри, – позвал меня Скай. – Посмотри на меня.

Я качнула головой, уставившись в пол.

– Маргарита! Посмотри на меня! – крикнул муж, заставляя поднять взгляд.

Бледный, глаза темнее ночи, на запястьях запеклась кровь. Когда он искусал в кровь губы? Я думала, только я, волнуясь, покусываю губу.

– Родная моя, когда… – он не смог договорить, кадык дернулся, лицо исказилось судорогой. – Смотри только на меня. Только на меня. Здесь будем только мы с тобой, и никого больше не будет. Поняла?

Я всхлипнула, задавливая в себе слезы, что пекли горло, – понимала, стоит начать плакать и уже не смогу остановиться. Несколько раз быстро кивнула. Как мне хотелось прижаться к нему хоть на секунду, обнять крепко-крепко.

Я встала с кровати и протянула к нему руку – Скай был так далеко, не дотянуться. И он изо всех сил потянулся ко мне, натягивая цепи. Едва затянувшаяся рана на запястье разошлась, и вновь выступила кровь. Мы смогли дотронуться лишь кончиками пальцев, и то лишь на мгновение. И за эту секунду я вспомнила, какие теплые у него руки, какими нежными они могут быть.

– Я люблю тебя, неари. Люблю больше жизни. И ничто не сделает мою любовь слабее.

– Я люблю тебя, – прошептала я.

А потом решилась задать вопрос, который мучил меня:

– Скай, что в ларце?

Он долго молчал, а потом все-таки ответил:

– Кинжал.

Вот как… Кинжал…

– Химеры, наверное, давно сумели открыть ларец?