Тот, кто меня вернул

Мой ответ был приготовлен заранее, выточен, продуман в деталях, вплоть до серьёзности взгляда.

— Ты мне нужен, АД. Поэтому я готова соблюдать твои правила.

— Даже те, которые причинили тебе боль?

Вместо ответа я показала ему руку с неровными пятнами лака на ногтях и кивнула. Пусть поразмыслит. Смыв лак, направилась в свою комнату, чрезвычайно гордая тем, как эффектно донесла до него свои чувства.

— Лера! — его оклик остановил меня в дверях.

— Ммм?

— Ты пуговицы пришивать умеешь?

— Умею.

— Завтра займёшься. Будешь держать иголку в правой руке.

Садист.

Моё проникновенное признание оставило бы намного более впечатляющий след, если бы, услышав очередное правило, я не послала АДа в одно весьма неприглядное место. Громко и грубо.

* * *

Пообещав себе не читать электронную почту, а только отправить весточку родителям, я включила планшет.

Что написать? Врать не хочется, притворяться тоже, а ведь я так и не рассказала им про случившееся. Не могу взвалить на них ношу моего горя. Нет ничего тяжелее бессилия родителей перед лицом страдания детей.

Как только приду в себя и приму решение о будущем, навещу родителей, отвезу их к морю на недельку. Скажу, что попала в аварию и решила сменить специальность.

А пока напишу о погоде.

«У нас столько снега, что ни пройти, ни проехать. Пробки до одиннадцати вечера. На реке лёд толщиной в…»

Стереть.

Уж лучше ничего не писать, чем говорить о погоде.

Подошла к окну, сфотографировала сугробы и сосны с отяжелевшими от снега лапами.

Подписала: «У друзей на даче. Классная зима!»

Отправить.

Вот и пообщалась с родителями.

А теперь выключу планшет. Не стану читать письмо от Ярослава Игоревича с заголовком «Хорошие новости». Не стану! Японские учёные вырастили человеческую руку в лабораторных условиях? Вот это была бы хорошая новость.

Выключить планшет не удалось, любопытство пересилило. Открываю письмо, в нём — ссылка на адрес в интернете. Спам?

Нет, не спам.

Я должна радоваться, потому что новость действительно хорошая. Даже отличная. Но Ярослав Игоревич должен был догадаться, что сейчас не время для таких новостей. Пока что не время.

Эта хорошая новость подрубила меня под корень.

Закрываю шторы, забираюсь с головой под одеяло и смотрю ролик новостей из Германии. Снова и снова. Выжигаю в памяти каждый кадр. Снято неделю назад. Станислав Седов на приёме в Российском консульстве… единственный наследник… Седов-старший собирается передать ему управление бизнесом… ходят слухи, что у Василия Седова проблемы со здоровьем… Станислав — один из самых богатых холостяков страны… пострадал в аварии несколько недель назад… немецкие врачи сотворили чудо…

Отдельные факты вгрызаются в память, но полная картина не складывается, потому что я пожираю взглядом Седова-младшего. Сияющего, счастливого, в компании красивой девушки. Нет, не так. В компании ошеломительно-красивой девушки. Цепкий врачебный взгляд замечает ортопедические устройства под брюками, они помогают контролировать стопы. Корсет почти не заметен под пиджаком. Стас улыбается в камеру и поднимается из инвалидного кресла. Делает два осторожных шага и садится обратно. Тонус повышен, но Стас уже почти ходит. Действительно чудо. Девушка обучена на славу. Крутится вокруг Стаса, незаметно помогая ему устроиться в кресле для интервью.

Знала же, что он выкарабкается, что не сдастся. Одно слово — характер. Классный мужик. Мне бы заразиться от него упрямством и оптимизмом.

«Немецкие врачи сотворили чудо». Может, и так, но это чудо — второе по счёту. Первое чудо — ювелирная работа Ярослава Игоревича.

«Вы сотворили главное чудо», — отправила я ответ главному.

«Ты тоже не бисером вышивала», — ответил он через несколько секунд.

Лучше бы вышивала, причём подальше от семейства Седовых. Я стёрла письмо и снова включила видео.

Несправедливость разбухала в груди, мешала дышать. Бдительное внимание АДа заставило жажду мести задремать, затаиться, но теперь она снова подняла голову и вцепилась в меня с утроенной силой.

Несправедливость.

Какое субъективное слово! Справедливо ли то, что Станислав ходит, а моя рука парализована?

Месть, ненависть, свирепая ярость — всё, что АД так тщательно подавлял во мне, — зашевелились внутри, напоминая о своём существовании. Может, АД и прав, время всё расставит по местам, но мне этого недостаточно. Однажды я стану сильной и отомщу. Без этого никак. АДа уже не будет рядом, но это к лучшему, потому что я должна отомстить сама, без его помощи.

Я не уверена в том, где буду жить, кем работать, кого любить, но нет ни малейших сомнений в том, что я отомщу Василию Седову. Даже если вокруг него — десятки видео экранов и толпы охранников. Я найду путь.

Свернувшись калачиком под одеялом, я катала на языке шоколадный шарик мести. Горький и сладкий одновременно. Роскошная, горячая тайна будущего: как я подберусь к Седову, как отомщу ему, каким прекрасным будет опьянение справедливостью. Это обязательно случится, и АД не сможет мне помешать. Однажды, после того, как обо мне забудут, я снова появлюсь на горизонте, сильная и неумолимая, и отомщу.