Тот, кто назначен судьбой

Вообще-то они были бомжами. Натуральными. Но не в том привычном нам понимании асоциальных маргинальных, чудовищно воняющих личностей, которых мы привыкли видеть сейчас. Надо понимать, что в те годы такого социального явления, как бомжи, не существовало вовсе. И уж точно не было никакой детской беспризорности.

Те редкие индивидуумы, как Иван Кузьмич и Петр Антонович, в «берлогу» к которым и попал Тим, скрывались от властей, тщательно мимикрируя под обычных обывателей. Ибо если таких, как они, вылавливали, то высылали из Москвы и других городов на принудительные работы и ставили на учет как неблагонадежных граждан.

Так что эти ребята умели быть незаметными, как тени, на фоне благополучной общественности. Всегда чисто и добротно одеты, выбриты и умудрялись жить и держать себя в чистоте. К чему и Тима приучали, объяснив, что уличная и подвальная жизнь быстро въедается специфичными запахами в одежду, волосы и кожу, и поэтому надо почаще мыться и стирать. А уж места, где это можно сделать бесплатно и даже с удовольствием, они знали. Дядьки передали Тимофею огромный объем знаний, в будущем не раз в самом прямом смысле спасавший ему жизнь.

Они приняли его в свою компанию и с огромным энтузиазмом помогали адаптироваться к новой реальности, в которую он попал.

Он знал, что нельзя допустить, чтобы система дернулась своим могучим телом и обнаружила, что ты живешь в ненадлежащих для ребенка условиях, выловила тебя, чтобы отправить в интернат, а для этого надо учиться. Идти в школу в формочке и с портфельчиком, со сменной обувью в мешочке и прямо на грядущее первое сентября, с букетиком в потной ладошке, и становиться, как все дети, учеником, и делать уроки, и ходить в школу каждый день.

Ему семь лет! Семь, вдумайтесь!

Что может мальчик самостоятельно сотворить со своей жизнью в этом возрасте и какие такие жизненно важные решения принимать?!

Тим смог. Подумал и составил план. Позвонил из автомата дедушке, маминому папе, и сказал, что ему нужна помощь. Дедушка перепугался поначалу такой заявке, но когда ребенок объяснил, что помощь эта состоит в том, чтобы собрать его в школу и оформить все документы, потому что родители не могут по известной причине, у деда отлегло от сердца.

И они с бабушкой, только чтобы внук не надумал приехать к ним и проситься жить, так расстарались, что даже переборщили – купили много вещей на полный год: одежду на все сезоны и обувь, белье, подштанники и носки, спортивную форму и несколько комплектов школьной формы. Ну и портфель, учебники-тетрадки и всю канцелярскую необходимую мелочь. Снарядили, одним словом. Тимофей выловил момент, когда мама была относительно трезвая, и продрался до ее сознания, попросив дать ему все его документы для поступления в школу. Она собрала и дала, а он подсмотрел и запомнил, где она держит документы, и где-то через месяц все их и прибрал в свой тайник. На всякий случай – с этих что угодно станется, а у него сохранней будет.

Хватило одного звонка деда, чтобы директор школы приняла документы из рук семилетнего мальчика и оформила его в учреждение. Свои документы отныне Тимофей всегда держал только у себя.

Он пошел в школу, как все ученики, первого сентября. С букетом.

А провожал его бомж Петр Антонович, изображая из себя дедушку.

Так началась совсем другая, самостоятельная жизнь Тимофея Саргина. Вот с этого первого своего продуманного дела – стать как все дети, чтобы не попасть в страшный интернат.

Дома он появлялся крайне редко. Его день делился на несколько частей: учеба в школе, работа над уроками и заданиями в одной из «берлог» его старших наставников, общение с дворовой шпаной уголовного уклона и школа выживания в условиях улицы и жесткого прессинга – когда приходится драться за жизнь, воровать, обманывать, изворачиваться как угодно, чтобы не попасться милиции или слишком бдительным гражданам.

Иногда Тим спал в своей постели и держал дома кое-какие вещи, основное богатство пряча по разным схронам, устроенным как в подвале родного дома, так и по всей округе района.

Часть купленного дедом с бабкой к школе Тимофей продал. Не в смысле торговал или кому-то предлагал купить, а вернул в магазин как добросовестный покупатель по чеку в компании Иван Кузьмича, в этом походе взявшего на себя роль его дедушки. Дядьки вообще с удовольствием принимали участие в подобных акциях и скоро решили, что правильней будет, если он станет их называть дедушками. Удобней всем.

Так вот, с этих самых вернувшихся за покупки денег и начался первый в жизни Тимофея его личный капитал. Деды и в этом непростом вопросе помогали ему и учили – что почем, сколько стоит и где дешевле и лучше.