Тот, кто снится

Он пошел прочь, а она задумчиво смотрела ему вслед.

«Какой он хороший, — с нежностью подумала она. — Хороший и легкомысленный. Это правильно, что я в него не влюбилась еще в школе. Теперь бы страдала».

…Сколько времени нужно быть знакомым с человеком, чтобы сказать определенно: «Я его знаю»? Иногда на это уходят годы, а иногда достаточно одного случая.

Миша стал встречаться с Лилей, даже был у нее дома. Ее папа — профессор из их университета, смотрел на него недоверчиво, словно не понимал, как это его дочь смогла полюбить такого заурядного юношу.

— Я ему не понравился, — сказал Миша, когда она вышла провожать его к лифту.

— Глупости, — махнула рукой Лиля. — У него все время лицо недовольное. Главное — чтобы ты нравился мне.

Однажды, когда они прогуливались по Арбату, Лиля вдруг потянула Мишу за руку.

— Смотри, «Ювелирный». — Ее глаза загорелись от возбуждения. — Я давно подыскиваю себе браслет… Зайдем?

Миша не очень-то понимал, зачем им заходить в этот магазин, но ему не хотелось спорить. Вместе с ней он готов был идти куда угодно, потому что ее присутствие делало все интересным и важным.

Они зашли в маленький магазин, где почти не было покупателей; Прилавки блестели под светом ламп, продавщицы ловили их взгляды, и Мише вдруг ужасно захотелось уйти от этого сияния. Но Лиля решительно подошла к прилавку и вступила в непринужденную беседу с продавщицей.

— Дайте, пожалуйста; вот этот посмотреть, — говорила она, указывая на золотой браслет, плетенный змейкой. — Как вы думаете, он будет смотреться под это кольцо? — И она с гордостью показала кольцо на безымянном пальце левой руки.

— Конечно, будет, — убеждала ее продавщица, вытягивая прилавок и выкладывая браслет на бархатную подушку. — Золото — всегда золото.

Лиля надела браслет, повертела перед собой и поднесла руку почти к самым Мишиным глазам. — Тебе нравится? — спрашивала она, и ее лицо розовело от близости украшения. — Правда, здорово?

Миша растерянно кивал и не отрываясь смотрел на Лилю. Он как будто увидел ее впервые — горящие от восторга глаза, пересохшие губы…

«Должно быть, так же выглядели золотоискатели, напавшие на золотую жилу», — С грустью подумал он и усмехнулся. Он покосился на прилавок, чтобы разглядеть цену этого браслета, и у него зарябило в глазах от множества нулей. Даже если бы он бросил институт и работал не покладая рук, и за десять лет не смог бы скопить на этот браслет.

— Отец обещал мне подарок за то, что я в институт поступила, — щебетала Лиля. — А я вот все никак не выберу… Но на этом, наверное, можно остановиться. Никогда не видела такого интересного плетения…

Она не обращала ни малейшего внимания на то, что Мише не по себе и он хочет поскорее уйти из «Ювелирного», потому что ей уходить совсем не хотелось.

Миша с ужасом подумал, что здесь, посреди украшений, она чувствует себя гораздо лучше и естественнее чем в институте. Она улыбалась. Казалось, она была по-настоящему счастлива.

— Может, пойдем? — Миша чувствовал себя лишним.

— Сейчас, сейчас, — говорила Лиля, не глядя на него. — Ты только посмотри, какая красота.

Но Миша был уже не в силах оценить эту красоту. Он вышел на улицу и стал ждать Лилю у дверей. Ему вдруг показалось, что он задохнется, если не уйдет из этого магазина. Он чувствовал себя разочарованным и униженным. Ему было жаль, что он никогда не сможет подарить Лиле ничего подобного. Но еще больше ему было жаль, что ей это так нужно.

— Ты что? — Она вышла на улицу и с тревогой посмотрела на него. — Что-нибудь не так?

Ему хотелось сказать, что да, все не так, но иногда объяснить свои чувства так трудно, что лучше промолчать.

— Да нет. — Он пожал плечами, стараясь казаться равнодушным. — Все в порядке.

Всю дорогу до дома они молчали. Мише казалось, что этот браслет, который он никогда не сможет ей подарить, сделал их чужими людьми. А Лиля не понимала его странного поведения и тоже обиженно молчала.

— Пока, — сказал он около подъезда, но не сделал к ней ни шага, не поцеловал и не обнял.

— Пока, — сказала она, не скрывая своего разочарования. — Увидимся завтра?

— Конечно, — сказал Миша. — Мы же учимся вместе.

Он не знал, как теперь быть. Тот образ Лили, который он рисовал в своем воображении с первого дня знакомства вдруг стал крошиться, как старинная, мозаика. Откалывался, кусочек за кусочком, и образ принимал совсем иные — несуразные очертания. После их небольшой размолвки Лиля перестала с ним разговаривать, но он был даже этому рад потому что теперь мог спокойно обо всем поразмыслить.

— Миша, — и Рита тронула его за рукав, — помнишь, ты просил меня что-нибудь узнать про Лилю?

— Ну? — Теперь Миша и сам не знал, чего он хочет — узнать о Лиле побольше или забыть даже ее имя.

— Так вот, — Рита мялась и отводила глаза — я долго думала — говорить, не говорить, но потом решила, что, если бы я оказалась на твоем месте, я бы предпочла все знать…

— Ты это о чем? — Миша насторожился. — У тебя получилось слишком долгое вступление, значит, и информация значительная. Что ты узнала?