Тот, кто снится

— Понимаешь… — Рита пригладила волосы на висках, она всегда делала так, когда волновалась. — Понимаешь, Я случайно узнала, что она, оказывается, встречается с Кудрявцевым.

— Как это? — не понял Миша. — Как с Кудрявцевым?

— А так, девчонки говорят. Видели их вместе. И в городе, и в общежитии, и вообще…

Миша рассмеялся.

— Подумаешь — видели вместе. Да мало ли зачем она к нему заходила! Какие же вы все-таки сплетницы! — И он шутливо погрозил Рите.

— Но это еще не все. — Она облизала губы и продолжила. — Говорят, у них все серьезно, понимаешь?

Миша недоуменно смотрел на нее, пытаясь понять смысл этих слов, но он ускользал, и Миша никак не мог сосредоточиться.

— А я? — спросил он и тут же понял, что это самый дурацкий вопрос, какой только можно придумать. — То есть — наши отношения? Это что — ничего не значит?

Рита пожала плечами:..

— Она про тебя говорит, что вы друзья — не больше. Говорит, что ты веселый, что с тобой легко. А Кудрявцев ей, видите ли, нравится потому, что он взрослый.

— Этого не может быть, Ритка, — сказал Миша, отмахиваясь от нее рукой, как от кошмарного сна. — Признайся: ты ведь все это сама придумала? Только что, да?

Рита печально посмотрела на него и ничего не ответила.

— А может, ты ревнуешь? — неожиданно для самого себя спросил он. — Не хочешь, чтобы я любил кого-то другого? Ну, признайся, ревнуешь, да.

Сейчас он готов был уцепиться за любую спасительную ложь, чтобы только не верить другой правде.

— Тебе будет стыдно за эти слова, — резко сказала Рита, глядя ему прямо в глаза. — Тебе будет очень стыдно, когда ты убедишься в том, что я сказала правду…

Она развернулась и, не прощаясь, пошла прочь.

А он крикнул ей вслед:

— Рита! Ритка!

Но она даже не обернулась.

— Ну и ладно, — сказал он вслух. — Я все равно докопаюсь до настоящей правды. Еще посмотрим, кого из нас обманули…

Он твердо решил во всем разобраться, а для начала — поговорить с Кудрявцевым.

Мише Пришлось долго стучать в дверь, а когда наконец Кудрявцев открыл, он сказал:

— Можно к тебе? Надо поговорить.

— Слушай, а в институте никак нельзя? — Кудрявцев нервно оглянулся назад. — Очень ты не вовремя…

— Я бы и в институте поговорил, да только ты туда почти не ходишь, — доброжелательно улыбнулся Миша, и Кудрявцев несколько успокоился.

— Понимаешь, старичок. — Кудрявцев закусил губу. — Не один я, вот в чем дело. Не хочется барышню смущать твоим появлением.

Миша прислушался. В комнате было абсолютно тихо; и он подумал, что Кудрявцев обманывает.

— Ну, ладно, — сказал он. — Если не один, мешать не буду… До скорого!

И Миша пошел прочь по темному коридору. На улице он сел на скамейку, глазами нашел окно Кудрявцевской комнаты и начал следить. Никогда раньше он не стал бы так делать, но на этот раз ему хотелось самому убедиться в том; что Рита была не права. Ждать ему пришлось недолго — Вскоре в окне появилась Лиля. Она не заметила того, что за ней следят, провела пальцем по стеклу и посмотрела на небо. Потом она обернулась и что-то сказала в глубь комнаты. Кудрявцев подошел и встал у нее за спиной. Он обнял ее за талию и поцеловал в шею.

Иногда не хочется верить своим глазам. Так было и на этот раз. Миша смотрел на Лилю, на своего соперника и не мог осознать реальность происходящего.

Он боялся двинуться с места, чтобы с высоты третьего этажа они не заметили его. Он был пригвожден к скамейке, пригвожден болью измены и горечью разочарования.

— Какой же я идиот! — сказал он вслух. И только звук собственного голоса вывел его из ступора. — Это надо же быть таким кретином!

Ему казалось, что все девушки такие же лживые и порочные, как Лилия. Ему казалось, что больше никогда он не будет им доверять.

«А ведь у нее такое красивое имя, — почему-то подумал он. — Такое красивое…»

3

Лед, иссеченный коньками, слепил глаза. Было очень холодно, но солнце сияло ярко, как будто для того чтобы напомнить о том, что когда-нибудь наступит весна. Лиза и Туся зашнуровали коньки и ступили на скользкую поверхность. Лиза сделала несколько первых неуверенных шагов и со всего раз. маха упала на лед, раскинув руки и ноги.

— Как называется эта фигура? — спросила Туся. — Звездочка?

На ней были обтягивающие брюки и короткая куртка ярко-оранжевого цвета, а на голове — вязаная повязка, закрывающая уши.

— И совсем не смешно, — сказала Лиза, поднимаясь и потирая ушибленный локоть. — Можно подумать, ты не знаешь, что я совсем не умею кататься.

Почему-то вдруг Лизе стало обидно, да так, что слезы показались на глазах.

— Да ладно тебе, — примирительно сказала Туся. Просто я думала, что ты не умеешь кататься, а ты, оказывается, не умеешь даже стоять на льду. Но ничего. Я тебя быстро всему научу.

И Туся проехала вперед, размахивая руками, и резко завернула, снова оказавшись лицом к подруге.

— Делай, как я, — сказала она. — Не думай о том, что можешь упасть. Это самое главное.

— Да как же я могу об этом не думать, если я уже упала? — Лиза пыталась «елочкой» ехать навстречу Тусе, но двигалась она неуклюже, как разбуженный зимой медвежонок. С трудом доехала до подруги и упала у самых ее ног.