Тот, кто стоит за плечом

– Маски-шоу! Атас, пацаны, маски-шоу!

И тут Санек увидел, что в дальних дверях, через которые они сами вломились на рынок, замелькало черное и пестро-зеленое. Это ворвались омоновцы в камуфляжах и черных вязаных шлемах-«ночках».

Что это? Как это? Откуда они взялись?

Санек вспрыгнул на прилавок. С высоты его роста ему было хорошо видно, как стремительно наступают «маски».

Они были похожи на орду монстров из компьютерной игры. Как в старинном войске, самые высокие воины орудовали в бою двуручными мечами, так самые рослые омоновцы были вооружены двуручными дубинами. У остальных дубинки были обычные – черные, длинные, блестящие, работающие без устали. «Маски» действовали как на учениях: рассредоточились по всем проходам и бегом бросились вперед. Настигнув кого-нибудь из парней, закамуфлированный воин в плен никого не брал – лупил дубинкой наотмашь по голове и по плечам, пока тот не падал. Давал два-три пинка со всей силы подкованными своими башмаками и, переступив, а то и наступив на неподвижное тело, бежал дальше, выискивая сквозь круглые прорези шлема следующую жертву.

Они работали молча. Не разбирали, кто перед ними – пацаны или торговцы. Доставалось каждому.

Еще минута – и главная часть пацанов окажется между двумя огнями: между «масками» и толпой хачиков, загораживавших последний оставшийся выход.

– Пацаны, на прорыв! – завопил Санек, прыгая с прилавка. – Ура! Россия для русских!

Он ворвался в мешанину дерущихся и, бешено работая арматуриной, стал прорываться вперед, к выходу. Ребята поняли, что впереди их единственное спасение. Словно острое жало, они раздвинули в две стороны плотную толпу хачиков и устремились в узкие двери. Кто-то споткнулся на высоком пороге, упал, оказался под ногами вопящей оравы. Санек вроде бы пробежал по чьему-то живому телу. Но вот он вырвался из дверей и, сделав шагов пятнадцать, остановился, чтобы оглядеться.

На открытом рынке царил переполох. Овощи и фрукты словно ветром сдувало с прилавков, продавцы и покупатели в ужасе шарахались из стороны в сторону, не зная, куда им деваться и что делать. Санек словно впервые увидел глухую бетонную стену, окружавшую рынок. Какая же она высокая! До верха и в прыжке не дотянуться! Вспомнилось, что в дальнем конце рыночной территории, невидный за кровлями и рядами прилавков, есть еще один проход. Но открыт ли он? Была не была, деваться некуда.

Санек свернул в боковой проход вдоль стены. Сзади крики стали слышнее – видно, омоновцы вышли из крытого рынка и всерьез взялись за толпу у выхода. Впереди Санек увидел крашенную суриком жестяную будку, примыкавшую к стене. Рядом с ней стояли большие лари, громоздилась гора ящиков. Это был шанс одолеть высоченную стену. Вместе с Саньком к будке бежали еще с десяток пацанов.

И вот, когда кто-то уже загремел ящиками, перед ними словно ниоткуда возникла русская тетка с добрым широким морщинистым лицом.

– Сюда давайте, ребятки, сюда, ребятушки, – зачастила она. В руках у нее оказался ключ, она мигом открыла тяжелый висячий замок и растворила дверь будочки. Внутри хранились метлы, какие-то коробки, взгроможденные один на другой бочонки… Больше Санек ничего разглядеть не успел. Вместе с другими пацанами он бросился в гостеприимно раскрытую дверь. Набилось их, как сельдей в бочку. Санек уперся руками в стену, чтобы его совсем не раздавили.

– Хватит, хватит, больше не пущу, – раздался быстрый говорок женщины. – Тихо тут сидите, я скоро открою.

Дверь хлопнула, закрываясь. Внутри стало непроглядно темно и очень душно, невыносимо тяжело дышать от запаха пота и страха. Ребята стояли, тесня друг друга, глотая воздух. Сквозь железные стены явственно доносились крики, топот, звуки ударов. И снова раздался знакомый уже голос:

– Ребятушки, ребятки, сюда давайте! Они тут у меня под замком сидят. Их тут много!

И тут же замок лязгнул в петлях снова, дверь распахнулась. В проеме замелькали пятнистые камуфляжи. Пацаны с дружным оглушительным криком ломанулись сквозь распахнутую дверь навстречу поднятым тяжелым дубинкам. Омоновцы оторопели, отступили на миг – и пацаны кинулись врассыпную. Санек замешкался в глубине сарайчика. Когда выскочил – перед ним никого не было. «Маски» рванулись вслед за ребятами, каждый преследуя свою жертву.

Мгновения тянулись, как в замедленной киносъемке. Медленно-премедленно Санек вскочил на громоздкий ларь, с него на груду ящиков – но тут груда обрушилась, и он со всего маху грохнулся об асфальт. Боли не почувствовал, моментально вскочил на ноги. И снова медленно-медленно вспрыгнул на тот же ларь, кровавя ладони, ухватился за край крыши сарайчика, медленно вскарабкался наверх – и вот ненавистная стена ему всего лишь по пояс, и за ней видна загроможденная легковушками и грузовиками автостоянка, а дальше – дальше высокие деревья, пятиэтажки, заснеженные дворы – свобода!

…Он добрел до дома на едва гнущихся ногах и долго тыкался ключом в замок, пока изнутри не послышался щелчок. Дверь открылась.

– Ну здравствуй, – сухо заметила Ольга. – Проходи уж, раз пришел. Или опять к друзьям пойдешь?