Тот, кто виновен

– Почему?

– Потому что у меня есть идея, что могло случиться с Йолой.

– У тебя? – Это заявление показалось мне абсурдным, но я опустил телефон и попросил Космо просветить меня.

– За тобой гонятся, Йолу похищают, потом ты просыпаешься в клинике с микронаушником в ухе, вынужден бежать, прятаться. Ничего не напоминает?

– Да, это как в одном из моих романов.

– Неправильно. Это и есть один из твоих романов.

– Что ты имеешь в виду?

– Сам подумай. Кто-то приходит в себя в клинике, и его допрашивает полиция, что это напоминает?

Я пожал плечами. Космо вздохнул.

– Хорошо, тогда спрошу напрямую: о чем твой первый триллер?

– «Школа крови»? Какое отношение имеет мистический роман-ужастик к моей реальной жизни?

Я взглянул на крышу, по которой все еще громко стучали дождевые капли. Из-за металлической обшивки и характерных звуков казалось, что мы сидим в кастрюле, на которую изливается дождь из стеклянных шариков.

– Как начинается книга? – не отставал Космо.

– Записью из дневника психически больного, находящегося в закрытой больнице, – ответил я.

– Неправильно.

– Неправильно?

– Первому изданию предшествовало интервью с тобой.

– А, ты об этом… – Главный редактор блога ужастиков заранее прочитал «Школу крови» и был настолько восхищен, что взял у меня интервью, которое, в свою очередь, воодушевило пиар-отдел, и они напечатали его в книге в качестве бонусного материала.

– Ты помнишь первый вопрос? – Космо посмотрел на меня, словно совершенно серьезно ожидал, что я выучил интервью наизусть.

– Нет, и я не понимаю, как это…

– Вопрос звучал: где ты находишь идеи для своих книг. Помнишь, что ты на это ответил?

– Конечно, то, что я всегда говорю. Что меня вдохновляет повседневная жизнь.

– Правильно. И ты привел интервьюеру один пример. – Космо помедлил. – Мои заметки у тебя?

Я кивнул и вытащил листы из кармана брюк – во время длительной поездки на машине бумага немного помялась. Космо и правда вырвал из книги в том числе мое интервью. Он взял у меня из руки листы и зачитал ответ, который я дал на вопрос об источниках моего вдохновения. Уже от первого предложения у меня перехватило дыхание:

– «Недавно я ехал на машине вдоль озера Шармютцельзее в районе Одер-Шпре и в одном обычно безлюдном месте для купания увидел мужчину, лежащего на траве, – одного, в чем мать родила. Конечно, я знал, что он хотел спокойно насладиться солнцем, но я спросил себя: что, если его выбросило на берег в результате какого-то кораблекрушения? Если его машина исчезла, а вместе с ней и вся его семья? Что, если через несколько секунд он очнется в больнице, и никто ему не поверит, что он не может вспомнить, куда подевалась его семья. Так что сами видите, самая обыденная сцена может…»

– «…очень быстро превратиться в моей голове в ужасный сценарий», – беззвучно закончил я. Этот ответ я действительно забыл.

– Мужчина просыпается после аварии в больнице, и никто не верит, что он не знает, где его семья. Ты считаешь, это совпадение? – спросил Космо.

– Встречный вопрос, – сказал я. – То есть ты утверждаешь, что кто-то взял мою книгу – точнее сказать, мое интервью – в качестве шаблона для своих действий?

Космо неуверенно выпятил нижнюю губу.

– Возможно. Ты пишешь триллеры-ужастики. Среди твоих читателей наверняка есть психопаты. Например, я. – Космо улыбнулся.

Я же помотал головой:

– Это абсурд. Знаешь, почему я высасываю из пальца романы типа «Школа крови»?

Космо молчал.

– Потому что такое в реальности не происходит. Понимаешь? Я должен это выдумывать.

– Ты уверен? – Космо почесал розовое пятно на шее и немного смутил меня снисходительным взглядом, в котором читалось: «Я знаю то, чего не знаешь ты».

– Да, я уверен. И даже очень.

Ирония в том, что критики часто видят в самых абсурдных персонажах правдивые фигуры и на все лады расхваливают их аутентичную оригинальность, например Ганнибала Лектора, гиперинтеллектуального каннибала, которого на самом деле никогда и не было. Тогда как за описание настоящего преступника автора обвиняют в использовании клише, при этом более девяноста процентов всех убийств – тупые равнодушные акты насилия, совершенные преступниками, которые без особого плана, часто под влиянием наркотиков или алкоголя, абсолютно бессмысленно лишали жизни своих ближних. Предположение, что какой-то невменяемый серийный убийца с IQ Альберта Эйнштейна захотел своими поступками превратить мою жизнь в сплошной кошмар – для чего похитил Йолу и посадил меня на невидимый поводок, по какой бы то ни было причине, – было нелепым уже потому, что при подобных методах работы такая умная машина-убийца всегда рискует оставить полиции слишком много подсказок и погореть. А зачем кому-то это делать?