Тот самый сантехник 9

При всём при этом, выйдя из двухдневного запоя и не обнаружив у дивана ни тазика, ни чая, ни таблеток, Вишенка быстро понял, что жену по-прежнему любит. И готов простить Елизавете Валерьевне многое. Даже тройничок. Лишь бы снова на ужин пироги пекла. Да, иногда подгорелые, а чаще сырые, но есть можно. А теперь в холодильнике — шаром покати. А что делать из набора картошки, морковки и разного рода консервов в холодильнике он решительно не понимал. И от того такая таска на голодный желудок пробивала, что только держись.

Нет, определённо Елизавета Валерьевна Вишенка была украшением его жизни. И что попросила семейного убежища в доме жителя посёлка — тоже объяснимо. Во-первых, далеко ходить не надо. По-соседски помог. Во-вторых, холост и ещё помнит зачем нужны женщины, если не для уюта. И, наконец, в-третьих, а к кому ещё обращаться? От родни отдалились, детей не нажили. Был правда под боком один карлик, да быстро сплыл. Не к Шацу же идти. Он парень горячий, вспыльчивый. А какие у неё были варианты, когда Князя и Биту в расход пустили? Только один Лапоть из всех нормальных мужиков в посёлки и остался после того, как остальные Битины и Князевы тут же по заграницам разъехались.

«Не надёжные люди для Родины те, кто с двойным гражданством живут», — даже подумал Вишенка и решительно постучался.

Вот только к Лаптю и оставалось идти. Он же — Лаптев. Роман Геннадьевич. И просить убежища. С привилегиями. Но за те привилегии как раз лицо разбить Роману Геннадьевичу он был совсем не против.

Никто не открывал. Но Вишенка был не из тех, кто отступает в таком положении. Ибо положение его весьма безрадостно и дома только непонятный картофель с морковкой. А как из этого борщ получался он решительно пропустил по жизни, пока карьерой занимался. Даже на рыбалке всегда кто-то другой готовил. Ниже по рангу. А если брал с собой кого-то выше по рангу, то брал заодно и повара. Чтобы в грязь лицом упасть перед начальством.

Попытавшись заглянуть в дверной глазок, Вишенка ничего не достиг. Внутри лишь пустая гостиная. Полковник тут же применил оставшийся набор внедрения, приникнув ухом к двери. И расслышал подозрительный смех. Женский. Тот мало того, что был, так ещё и был довольный! А когда он в последний раз довольный смех от жены слышал? Одни упрёки и выговоры. Разве что при получении внеочередного звания расслышал скупое «молодец». А может даже «молодей» сказала. Да только плохо расслышал?

Психанув и стойко пообещав себе разобраться в причинах не мотивированного женского смеха за пределами семейной территории, Вишенка дёрнул ручку. А та — открылась.

Не заперто!

«Выходит, взаперти её тут точно не держат», — сделал первый вывод Вишенка после внедрения на вражескую территорию.

Войдя в гостиную, он тут же попытался обнаружить разбросанные носки и не глаженные брюки. Но новый смешок со второго этажа притупил бдительность.

Жена смеялась!

Ещё и хихикала. И, главное не так дежурно, как над его шутками, а от души. И этого Вишенка стерпеть не смог.

Выудив пистолет из кобуры далеко не скрытого ношения, он убрал с предохранителя и с явным намерением прикончить оппонента вступил на первую ступеньку. Затем на вторую. И даже сразу — третью. А вот на четвёртой ступеньке хрустнула коленка. А после перехода с пятой на шестую началась отдышка.

— Долбанный Лапоть, — пробурчал Вишенка, стиснул зубы и чисто на мышечной памяти преодолел первый пролёт.

Но оставался ещё второй. Да на него сразу не хватило сил. Ещё и на пот прошибло. Рубашку уже хоть выжимай. Между лопатками течёт. А на пузе пятно совсем не от соуса.

«Когда я в последний раз делал зарядку?» — невольно подумал полковник, который в отличие от своего коллеги по званию, миллиардов не нажил и времени заниматься собой не имел, как и личного массажиста, фитнес-тренера или хотя бы секретаршу с привилегиями.

Всё служба, служба, служба. И немного рыбалки.

Но тут жена снова хохотнула! Довольно так, искренне. А затем выдохнула. Долго, как будто расслабилась. И это предало сил!

Всего за двадцать секунд Вишенка преодолел оставшиеся ступеньки и выставив пистолет перед собой, встал у новой двери. Тонкой, межкомнатной.

Рука потянулась к ручке, провернул, а там… Массаж!

«Безобразие!» — тут же подумал Вишенка.

Лапоть сидел на спине его супруги и во всю растирал ей поясницу, тогда как рядом на подушке валялась массажное масло, доступное по запросу, а жена и не думала отбиваться от развратно-поступательных движений несертифицированного массажиста. Напротив, разомлела вся.

«Комфортная поза», — понял Вишенка и вспомнил их предыдущий раз, когда она уже настроилась, а он… не пришёл. Задержался на работе. Вот и вышло, что самая скучная поза для жены это та, когда она прогнулась, а позади — никого!

Но здесь был целый ломоть, точнее — Лапоть! И не походило на то, что скучает. Делом занят. Руки работают, ещё и таз немного… подрабатывает.

Полковник даже моргнул для верности, чтобы синдром сухого глаза не дал обмануть. Но нет, всё верно. Розовая жена лежит и довольная, голенькая по всей поверхности. Разогретая, опять же. Как будто только с бани.