Тотал рекол. Жизнь третья.

Историческая справка.

В 1988 году, последний рейс "Атлантиды" к Новой Земле был совмещён с празднованием ухода на заслуженный отдых капитана Петрищева. После двухнедельного похода, экипаж на сданную посуду приобрёл катер "Прогресс" с мотором и велосипед.

В начале июля 1987 года "Атлантида" шла из порта Мурманск в заданный район работ около Новой Земли. Погода стояла на редкость шикарная для этого времени — яркое солнце нагревало морской воздух аж до пятнадцати градусов. И ни ветринки, полный штиль, работай и работай. Но, не тут-то было. Именно в такую погоду всем работать не хочется, особенно научному составу, геологам. Нашлось пара десятков причин, чтобы зайти на денёк в Порчниху. Кто не знает, это маленький деревянный причал в бухте среди скал, имеющий громкое название порт. Он и построен-то, скорее всего, для таких целей, когда экипажам проходящих судов до зарезу необходимо решить какие-то срочные проблемы на берегу. Позагорать, рыбу, там, половить или от шторма укрыться. Короче, решили зайти в Порчниху.

После того, как судно привязали к скрипящему старому причалу, к Петрищеву подошел Коля Иванов — матрос лет пятидесяти, лопарь по национальности, имевший жену и пятерых детей на берегу. Суть его просьбы состояла в желании сойти на берег для посещения сестры в Дальних Зеленцах — это небольшой поселок в трех-четырех часах быстрой ходьбы от порта Порчниха. К тому же, как утверждал Коля, у него в тот день был день рождения. Капитан, оттерев пальцем пару кристалликов соли со спасательного круга, а именно с надписи "Атлантида", задумчиво глянул в небо и дал добро, но велел матросу быть на борту не позднее 17–00. Коля что-то прикинул в уме и сказал, что успеет. Минут через пять команда с удивлением наблюдала, как матрос Иванов сошел по трапу на причал, держа в руке огромный, явно пустой коричневый чемодан и быстрым шагом направился по пыльной дороге. Как только Коля скрылся за горизонтом, оставшиеся занялись делом — кто загорал, кто рыбу с причала ловил, а кто и "пулю" писал на верхней палубе, правда, тоже загорая — все при деле.

Когда стрелки судовых часов стали подбираться к пятичасовой отметке, Петрищев поднялся на мостик. Заметив на палубе боцмана, он спросил у него, а где собственно обитает сестра матроса Иванова. Боцман ответил, что, судя по рассказам, работает она в местном продуктовом магазине. Капитан недоверчиво глянул на дорогу, а потом на большие корабельные часы, висевшие прямо над штурвалом. Часы утверждали, что уже пять минут шестого. Петрищев взял микрофон судового "матюгальника" и приказал швартовой команде готовиться к отплытию, а машинному отделению запускать двигатель. На палубе образовалось ленивое движение.

Минут через двадцать двигатель запустился, а вся команда стояла на палубе и смотрела на дорогу. Лопарь Иванов опаздывал. К 18–00 капитан уже сильно нервничал. Расхаживая по мостику, он то курил, то смотрел в большой морской бинокль в сторону дороги. И тут стоявший рядом второй помощник показал пальцем на горизонт. Там появилось довольно большое для одного человека облако пыли. Облако приближалось и росло в размерах. Через минуту уже можно было рассмотреть несшегося на пределе своих возможностей матроса Иванова. Ему явно мешал тяжелый чемодан. Еще через минуту вся команда поняла, почему так много было пыли — за матросом Ивановым, как им показалось, бежало всё мужское население Дальних Зеленцов. Коля приближался к причалу с невероятной для его комплекции и несомого чемодана быстротой — он явно сражался за своё здоровье или даже саму жизнь. Догонявшая его толпа не оставляла никаких сомнений в своих намерениях: все бежавшие были вооружены кольями, топорами, ведрами и могучими кулаками. Толпа настигала несчастного.

— В магазине, говоришь?! — Прокричал Петрищев в "матюгальник", явно обращаясь к боцману, стоявшему на палубе, — Руби, блядь, концы! Машина, полный ход!!! — И тут он заорал ещё громче, на этот раз обращаясь к Иванову, вбегавшему на причал: — Бросай чемодан!!! Они тебя сейчас убьют!

Но Коля чемодана не отдал. Добежав до края причала, он к удивлению наблюдавших, размахнулся и с криком "Лови осторожно!" швырнул его на палубу. Чемодан опрокинул шесть человек, подобно кеглям. Затем Иванов прыгнул сам навстречу заботливым рукам боцмана. Судно уже стало набирать ход и отошло от причала метров на пять. В этот момент на причал влетела разъярённая толпа. Первых три человека попытались повторить Колин подвиг и прыгнули, пытаясь достичь борта корабля, но не долетели. Остальная часть стала разбирать причал. Ярость толпы была фантастична — они собирались строить плот, чтобы догнать "Атлантиду". К счастью, судно все-таки двигалось быстрее любого плота и через несколько минут вышло в открытое море.