Тотальные институты

В любом общественном учреждении между теми или иными группами членов возникают узы солидарности. Дома и в кругу друзей некоторые из таких уз могут специально предписываться как элемент практик первичного приспособления членов. В других случаях, например в не очень обязательных компаниях, складывающихся в некоторых коммерческих офисах в нерабочее время, первичное приспособление будет предполагать возможность решать, участвовать или нет в этих структурах. Но во многих случаях эти узы функционируют как часть подпольной жизни учреждения. Это происходит двояко. Во-первых, чисто эмоциональная поддержка и чувство личной привязанности, вырастающее из нее, могут не предусматриваться официальным устройством организации. Пожалуй, самым заметным проявлением этого являются так называемые служебные романы или, как говорят в больнице, «психушечные романы», поскольку такие связи, как отмечалось выше, могут отнимать много времени у их участников, поглощая большую часть мира, в котором они живут. Во-вторых, что еще важнее, эти подструктуры могут становиться основаниями как для экономических, так и для социальных обменов, которые приводят к несанкционированному обороту товаров и услуг. Следовательно, чтобы понять роль социальных обменов в Центральной больнице, следует проанализировать имеющиеся там типы солидарности.

В Центральной больнице, как и во многих других тотальных институтах, существовали определенные стандартные типы формирования связей. Были «приятельские» отношения, в рамках которых два индивида демонстрировали существование связей, считавшихся не сексуальными, в той или иной степени отождествляясь с нуждами друг друга[437]. Были романтические отношения, в рамках которых два человека, обычно противоположного пола, проявляли друг к другу особого рода сексуально окрашенный интерес[438]. Были компанейские отношения, в рамках которых трое и более людей либо две и более пары демонстрировали предпочтение общества друг друга и оказывали друг другу помощь. Были и категориальные отношения, в рамках которых два постояльца оказывали друг другу определенные знаки внимания в силу того, что они знали, что оба они — постояльцы. Наконец, были отношения покровительства между сотрудником и постояльцем, работавшим на него.

Я предлагаю относить приятельские отношения, любовные отношения и компанейские отношения к общей категории «личных отношений». В больнице они по большей части не запрещались, хотя любовные пары, которым не разрешали жениться, предостерегали от того, чтобы они «заходили слишком далеко», а гомосексуальные отношения были официально запрещены, хотя компании гомосексуалов, имевших право выходить на территорию больницы, незаметно поддерживали свой особый тип солидарности в больнице.

Постояльцы, состоявшие в личных отношениях, одалживали друг другу деньги, сигареты, одежду и книги в мягкой обложке; они помогали друг другу перемещаться между палатами; они доставали друг для друга умеренно контрабандные товары вне больницы; они пытались тайком смягчить участь своего, который «накосячил» и попал в закрытую палату; они советовали друг другу, как получить различные виды привилегий, и они выслушивали рассказы друг друга о том, как они попали в больницу[439].

В Центральной больнице, как и в психиатрических больницах в целом, существовал один интересный вариант приятельских отношений: шаблон «помощника». Пациент, которого самого часто считали серьезно больным, брал на себя задачу регулярно помогать другому пациенту, который, по стандартам персонала, был даже еще более болен, чем его помощник. Помощник одевал своего приятеля, скручивал и зажигал ему сигареты, защищал его от периодически вспыхивавших драк, водил его в столовую, кормил и т. д.[440] Хотя многие из услуг, которые оказывал помощник, были официально доступны пациентам, часто конкретный пациент не мог получить их в полной мере без своего помощника. Интересно, что для случайного наблюдателя эти отношения выглядели однонаправленными: тот, кому помогали, не оказывал никаких видимых ответных услуг[441]. Кроме того, так как оба участника, как правило, вели себя довольно отстраненно, периоды между отдельными услугами не были заполнены взаимодействиями приятельского типа, хотя для них было много возможностей.