Тотем Козерога

– Кто тебя грамоте учил? – буркнул Елистрат. – Неужели не знаешь, что домовые в жилище на кошке въезжают? Превращаются в блоху и в шерстке прячутся. Потому и обычай у вас, у людей издавна – в новый дом первой мурлыку впускают. А Тропы наши… кгхм… как тебе сказать, чтоб ученым языком… Как туннели в пространстве, вот. Заходишь с одной стороны, выходишь с другой…

– Порталы! – воскликнул я. – А как же магия? Она тут не действует!

– Да, порталы, – важно сказал Елистрат. – Слово-то, какое мудреное и красивое… Пор-тал. Надо запомнить… Ты еще не так силен, молодец. Тропка выдержит, не проломится. А насчет волшбы не беспокойся. Тебе просто разум туманят, дабы сбежать не смог.

– А если не выдержит? – засомневался я. – Тогда что?

– Лучше тебе не знать. Испугаешься, – хихикнул домовой, но тут же посерьезнел и вновь требовательно подергал за ухо. – Садись на колени и ползи к стене!

Я задумался. Единственный выход… Если не воспользуюсь, то сгнию в застенках «ХраМа». Вот тот шанс, о котором молил. Но страшновато. А вдруг Елистрат ошибся и меня разорвет на атомы?

Домовой правильно понял смысл паузы, сердито запыхтел, дунул в ухо.

– Боишься, молодец?.. Коли решил остаться, то мы с мышатницей препятствовать не станем. Наше дело помощь предложить, а твое решить: принять или отказать. Ежели сам справишься, то милости прошу.

– Постой! – воскликнул я поспешно. – Не сердись, Елистратушка! Да, страшновато. Но другого выхода нет, пойдем по твоей Тропке. Дай дух переведу, подготовлюсь.

– Готовься, – милостиво разрешил домовой, немного оттаял. – Только недолго. Городище в беде. По улицам навии бегают, людишки мрут как мухи… Нехорошим местом стал Славгород, гиблым. Помню, раньше такое часто случалось. Но чтоб сейчас…

Елистрат причитал, жаловался на трудную долю всех домовых в мире. Я уже не слушал. Глубоко вздохнул и постарался унять дрожь в коленях. Расслабил мышцы плеч, сжал и разжал кулаки. Постепенно успокоился, настроился на нужный лад. Была не была, рискну! Хуже не станет.

Подошел к окошку, напоследок погладил Багиру. Кошка ободрительно мяукнула, куснула за палец: мол, не волнуйся, хозяин, без тебя не пропаду. Я ощутил движение, кошка повернулась, игриво мазнула хвостом по ладони. Послышался топот мягких лап – убежала.

Пол холоднее, чем показался сначала. Я опустился на колени, медленно пополз. Внутренне чувство расстояния говорило – через полметра стена. Я поколебался и остановился. Как дальше?..

И тут уши уловили приглушенные звуки, доносящиеся со двора: отчаянные крики, стрельба и взрывы. Затем короткая передышка и вновь сухой стук автоматов, низкий грохот гранат. Я вздрогнул, повертел головой. Похоже на базу кто-то напал… Не успел додумать, как крики перешли в вопли боли и страха. Стрельба стала беспорядочной, панической.

– Ползи вперед, молодец! – приказал Елистрат.

Домовой переместился с плеча на голову. Взобрался по волосам и уселся на макушку. Маленькие ручонки больно вцепились в волосы.

– Елистрат, там стреляют… – пробормотал я неуверенно.

– Быстрее! – повысил голос домовой, почти закричал.

Что-то в его голосе – напряжение или страх, опаска, страдания, – заставили послушаться. Я отбросил колебания и пополз к стене. Каждое мгновение ожидал, что вот-вот уткнусь головой в твердую поверхность, набью шишку. Но продвигался сантиметр за сантиметром, а стены не было. Я до боли в глазах всматривался в темноту, пытался уловить хоть небольшой отблеск света. Но тщетно, тьма густая и монолитная, будто жирное чернильное пятно. А потом ощутил легкий сквозняк. В лицо подул неожиданно теплый ветер. Мягко погладил щеку, перебрал волосы, словно ласковые женские пальчики. Разум пришел в замешательство, ведь твердо знал – там лишь камень и цемент. Но чувства отвергали, говорили, что предо мной пустота. Безбрежная и глубокая, не нора, а бездонная пропасть.

Я испугался и остановился. Принюхался, пошарил рукой. Но домовой резко рванул за волосы, заставляя двигаться. Я закричал от боли, услышал хруст выдираемых с корнями прядей. Хотел схватить наглеца, сбросить с головы… И провалился во тьму.

Звуки отдалились, исчезли. Многострадальное тело не выдержало и рассыпалось на атомы, превратилось в облачко редкого газа. Мгновение тишины, спокойного ожидания. А затем в мозг шумным потоком хлынули ощущения. Вернулся слух, глаза резанула вспышка света, тело свели судороги. Я вывалился из пустоты, грохнулся на твердое и холодное. Под пальцами хлюпнула вода, ноздри пощекотал запах сырого асфальта, грязи и плесени.

Кожа горела огнем, но внутри вечная мерзлота, абсолютный ноль. Шипел горячий пар, одежда тлела и дымилась. Я глухо и жалобно застонал.

– Вставай, молодец! – услышал я преувеличено мягкий голос Елистрата. – Выбрались, слава богам!..

Домовой поерзал на голове, спустился на плечо и пробежался по спине. Вернулся обратно. Я постепенно пришел в себя, с усилием приподнял голову и осмотрелся.