Товарищ комбат

— Вижу: жив, здоров — и слава богу, а жена твоя… — не договорив, горько вздохнула: — Что теперь делать-то будешь? Дети у тебя хорошие, жалко их. А все война проклятая! Чтоб сдох Гитлер, изверг этот!

— Мама, его уже нет!

— Чтоб он в гробу перевернулся! Да что ж это мы не идем в дом? — спохватилась мать. — Пошли, пошли!

С крыльца навстречу им сбежали младшие сестры Георгия Варя, Катя и Алевтина. Вскоре в дом Губкиных потянулись родные и соседи. Народу набралось полная изба, все с любопытством рассматривали Георгия. Женщины быстро накрыли стол.

Георгий не успевал отвечать на вопросы земляков. Засиделись допоздна.

Весть об окончании войны с фашистской Германией застала его утром в постели. Услышал он на улице ликующие возгласы: «Война кончилась! Ура-а-а!» Все восторженно радовались долгожданной победе. Одна Алевтина стояла безразличная ко всему. Слишком велико было ее горе, слишком тяжелы утраты.

В сознании Губкина все еще не укладывалось, что гигантская военная машина фашистской Германии, которой не так давно не было равной в мире, окончательно разбита, что войне действительно конец. Пока он умывался и приводил себя в порядок, подъехала голубая эмка. Водитель по-военному доложил, что секретарь горкома партии приглашает товарища майора на митинг Победы.

Евдокия Тимофеевна тоже поехала вместе с сыном в Благовещенск. Через час с небольшим они уже были на городской площади, заполненной народом, украшенной праздничными транспарантами, портретами членов правительства, руководителей партии и прославленных полководцев. На трибуне стояли ответственные работники партийных и советских учреждений города, старшие офицеры гарнизона. Секретарь горкома партии с улыбкой пожал руку поднявшемуся на трибуну Губкину. Оркестр заиграл Гимн Советского Союза. Все еще не верилось, что кончилась война, что он, Губкин, вернулся домой… С трибуной поравнялись учащиеся школы, где он учился, а потом работал. Они горячо приветствовали своего прославленного земляка-героя. Георгий впервые в жизни почувствовал гордость за себя, за мать, за своих земляков.

Оставалось менее двух часов до отхода поезда. Губкин непременно должен был повидаться с детьми. Не дожидаясь конца митинга, он поспешил к ним.

Аси дома не было. Юра повис на шее отца и долго не отпускал его, рассматривая широко раскрытыми глазами ордена и золотые погоны. Все для него было необычным. Женя тоже тянулась к отцу на руки. Опустив Юру на пол, он бережно поднял Женю. Тонкие ручонки обхватили его за шею, хрупкое тельце приникло к груди. Она таращила на него свои глазенки. «До чего же они смышленые!» — подумал Георгий, покачивая на руках дочь, а она в ответ улыбалась. Сердце его сразу наполнилось чувством внутреннего недовольства собой и сдавило ему грудь. От одной мысли, что Женя будет расти без отца, на глаза его навернулись слезы. Сына он хотел взять с собой, а что ждет дочурку? Ему вдруг показалось, будто она прочитала его мысли и печаль упала на ее личико.

Снова перед ним встал вопрос, как поступить с детьми. Весь переполненный нежностью и едва сдерживая слезы, он опустил Женю, стал выкладывать из чемоданчика конфеты и другие подарки. Дети сразу занялись ими, а он, передав Евдокии Тимофеевне деньги, попросил ее купить для ребят все необходимое из одежды, обуви.

— Война кончилась, куда же ты, сынок, опять спешишь? — с грустью спросила Евдокия Тимофеевна.

— Война кончилась, дорогая мама, но мир, если говорить откровенно, еще не наступил.

— Сынок, да разве нам, Губкиным, больше всех надо?

— Надо, мама!

Евдокия Тимофеевна обняла сына.

— Раз надо — так надо! — сквозь слезы вымолвила она. — Только не забудь, сынок, что ты нужен и детям своим, и матери.

Скорый поезд остановился на станции Лесозаводская. Майор Губкин вышел из вагона. Его ждал дежурный по штабу дивизии. Через час Губкин уже докладывал комдиву о своем прибытии. Городовиков встретил его тепло, по-отцовски. От внимательных глаз Басана Бадьминовича не ускользнуло, что Губкин все еще задумчив, грустен.

— Принимай свой 294-й Краснознаменный стрелковый полк, — сказал он ему, — тебя там заждались. Работы невпроворот. И не переживай, все образуется.

В тот же вечер полковой писарь занес в формуляр, что командование 294-м Краснознаменным стрелковым полком принял майор Губкин. Партийную организацию части возглавил капитан Костин.

Молодому командиру полка все надо было начинать заново. Ординарцем он взял к себе ефрейтора Сорокина, родом тоже из-под Благовещенска. Хозяйство у них пополнилось только что подаренным Городовиковым трофейным автомобилем «опель-капитан».

На этой машине майор Губкин вместе с парторгом полка капитаном Костиным поехали на совещание в штаб армии.

Генерал-полковник Крылов ознакомил командиров частей и соединений с планом наступательной операции, поставил им предварительные боевые задачи. После официальной части состоялся банкет.

Крылов был в хорошем настроении. Увидев майора Губкина, он подошел к нему и сказал с улыбкой: