Товарищ МАСК

Как если бы у меня была карта всех дорог мира, но при этом даже не подозревал, где стоишь. Придётся выбираться из этой пустоты шаг за шагом. Капец, короче. Так и не заметил, как к нему подошёл один из его одноклассников – Джон, кажется. Блин прямо отлегло. Есть воспоминания бывшего владельца, значит ещё побарахтаемся. Этот Джон прищурился, внимательно глядя на меня, своего друга, какие, однако, подробности есть в голове, словно что-то подозревая.

"Илон, всё в порядке?" - голос его был тихим, но любопытным, как будто он поймал нелепую шутку или странное поведение.

"Да, всё в порядке," - хотел было сказать вселенец, но споткнулся на собственном первом слове. Голос – низкий, с южноафриканским акцентом, который он пытался скопировать, – вышел немного неуверенным, как будто это было его первое слово на этом языке. Джон нахмурился, не ожидая такой робости от друга.

"Прости, задумался", - нашёл он наконец нужный ответ.

Задумчивость вполне могла сойти за что-то привычное для Илона, насколько мог судить по малым крупицам информации. Джон покивал, но его взгляд всё ещё оставался настороженным, будто он ждал чего-то ещё. Илон, пусть будет лучше так, чем путаться с именем и потом погореть на этом, чувствовал, как его пальцы непроизвольно потянулись к воротнику рубашки, чуть ослабляя давление, но снова остановились, когда он понял, что этот жест мог бы выдать его неуверенность.

Тогда Джон наклонился ближе и сдержанно сказал: "Знаешь, мы сегодня встречаемся с парнями после школы. Ты как, с нами? Или опять на своих мечтах застрял?"

В голосе друга была шутка, но и некая грусть, как если бы ему хотелось вытащить Илона из его привычного мира идей и размышлений.

"Мечты… да, это подходящее слово", - подумал было, делая вид, что понял смысл этой шутки.

По памяти, которая всё ещё неохотно давала хоть какие-то зацепки, он понимал: Маск всегда был мечтателем, упрямым и целеустремлённым. Наверное, уже тогда, здесь, в этой школе, ему был присущ тот самый взгляд вдаль, который всегда казался остальным чем-то диким и, возможно, странным. И теперь мне быть этим странным типом, и возможно даже фриком. Не, последнее перебор. Не мог он быть настолько не таким! Наконец кивнул, пытаясь скрыть замешательство в ответ на его слова. Блин, ну я и тормоз!

"Конечно, Джон. Встретимся после школы", - пробормотал, подбирая слова осторожно, словно боеприпасы.

Реально не был уверен, чем именно заняты школьные встречи его "друзей" и какая там у него роль, но надеялся, что ответы раскроются в процессе.

Школьный день тянулся бесконечно, и это ощущение помогло собрать некоторые зацепки. Постепенно начинал понимать больше об Илоне, впитывая странные, казавшиеся незначительными детали, которые по-настоящему раскладывали на части эту новую личность. На уроках физики он заметил, как тело Илона оживало, внимательное к каждому слову преподавателя. Чувствовалась не только любознательность, но и решимость – словно этот парень в глубине души знал, что физические законы – это ключ к чему-то большему, как будто он уже предчувствовал, что поднимет их на новый уровень, изменив мир. Мне тоже нравилась физика в школе, но то, когда было-то?! Вот, а тут опять.

Но было ещё нечто, что бросалось в глаза. На уроках истории или литературы Илон, казалось, ускользал из настоящего, погружаясь в размышления, будто бы сознание его куда-то уносило. В его глазах виделась та самая тяжесть, которая часто тянет людей, мечтающих о вещах вне досягаемости. Блин, что делать-то? Ведь надо будет экзамены сдавать, а это фрукт игнорит половину предметов! Однако сложно не отметить, как настойчиво юноша пытался докопаться до сути: слова учителя и примеры истории для него значили меньше, чем те невидимые идеи, что клокотали в нём самом. Ну посмотрим, чем мне это поможет….

Когда звонок ознаменовал конец последнего урока, лишь на миг замешкался, но заметил, как Джон жестом пригласил его пойти с собой. Они шагали по пыльным улицам Претории, блин, раньше про неё слышал только в Международной панораме, пока солнечный свет медленно сменялся вечерними тенями. Джон и ещё несколько ребят вели его к какому-то месту, шумно обсуждая планы на будущее и делясь новостями о семье и последних событиях в стране, в этом небольшом и вместе с тем раздираемом противоречиями мире.

Естественно, пытался следить за разговором, ловя обрывки: некоторые обсуждали политику и неравенство – он знал, что Южная Африка была в центре таких противоречий, но, к своему стыду, почти ничего не помнил о борьбе, которая происходила тогда. Апартеид и всё такое, но это же где-то там, на краю света. Как говорится, мы так долго боролись за права негров, что наконец-то их получили! Зато всё больше осознавал, насколько мало знает об окружающей действительности. Здесь, среди этих подростков, у каждого было мнение о мире, в котором они жили, а у него не было ничего, кроме призрачных воспоминаний о будущем и пустоты в настоящем.