Товарищ мой

Хозяин смотрит пристально во мглу:
Не дождь ли стукнул пальцем по стеклу?

Бегут, шумят осенние ручьи.

«Кто там?» — «Откройте! Это мы, свои...»

Солдаты, нагибаясь, входят в дом

И греют руки на огне рудом.

С тяжелых касок капает вода.

Подмокли папиросы — вот беда.

Мы дальше шли, продрогшие насквозь.

Дождь падал прямо, падал вкривь и вкось,

Но нас обогревало и вело

Зачерпнутое пригоршней тепло.

Кто б мог, как мы, в лесах, где шли бои,

Стучать в окно и говорить: «Свои!»?

1939 Зап.Белоруссия

ПОЛНОЧЬ

В старом замке родовом,
Окруженном темным рвом,
С башней, где живет сова.
Где на гребнях стен — трава,
В древнем замке родовом
Ночь сегодня проведем.

Рыцарь с круглой головой,

Рядом — в каске часовой.
Свет лиловой лампы слаб,
Бледен луч штыка.
В замке расположен штаб
Нашего полка.

Рядом, за цветным стеклом,

Ветер, сырость, бурелом.
Августовские леса
Завтра мы пройдем.
Ранней осени краса
Никнет под дождем.

Спят казаки на полу,

Радио поет в углу.
Джаз бубнит, и телеграф
Медленно гудит,
А с портрета старый граф
На меня глядит.

На стенах висят клыки,

По углам блестят штыки.
Радио поет в ночи,
Радио поет.
На Москву переключи —
Полночь настает.

А в Москве, в Москве у нас

Бьют часы двенадцать раз.
Древних башен тишина
Так недалека.
В звон курантов вплетена
Ниточка гудка.

Может, это синий ЗИС

К набережной мчится вниз?
Может, ты сейчас идешь
Вдоль Москвы-реки?
Легкий глянцевитый дождь,
Тихие гудки.

В латах рыцари стоят.

На полу казаки спят.

1939

ПЕРЕД БОЕМ

За фольварком, за чернолесьем,
где-то Петух пропел о наступленье дня,
И возвестила красная ракета
Начало пулеметного огня.

О чем мы говорили перед боем,

Когда лежали на траве сырой?
Да обо всем, что связано с покоем,
С далекою осеннею Москвой.

Кого мы вспоминали перед боем?

Друзей, не побывавших под огнем,
И женщин тех, которых мы не стоим
И все еще девчонками зовем.

1939

«Земли щепотку я с собой не брал...»

Земли щепотку я с собой не брал
Но кто из нас не ощущал тоски,
Когда последний город отмерцал
И за холмами скрылись огоньки?

Не горевал, как в древности, Путивль,

Но ждали оперсводку вдалеке,
Из тех лесов, где стрелки на пути
И надписи на польском языке.

Из тех лесов, где образы мадонн

На перекрестьях гравийных дорог.
Казаки пели про широкий Дон,
И был, как Дон, их конный строй широк.

И думал я, шагая по лесам,

Среди разбушевавшейся земли:
Как хорошо, что мы родились там,
Как хорошо, что мы сюда пришли.

1939 Белосток

ГОРОДОК ДОЛМАТОВЩИЗНЫ