Товарищ Жан

Сергей также рассказал о Фреде Экхарде, пресс-секретаре ООН, которого Русаков ценил особо. Экхард проводил брифинги для иностранных журналистов, аккредитованных при ООН. Но, как намекал в своих отчетах Русаков, тот частенько делился с ним "дополнительной" информацией, которая была недоступна остальным. В основном, это касалось планов Натовских бомбежек в Югославии. Россия была против использования сил НАТО в этой стране. "Экхард никогда не получал от нас денег и никогда не поставлял нам никаких секретных материалов," — рассказывал Сергей, — "он не был шпионом. Но Русакову не раз выносили благодарность за успешную работу с Экхардом, благодаря которой у Центра была возможность задавать ему вопросы, через подставное лицо." У автора этой книги нет ни оснований, ни доказательств, чтобы предполагать, что Экхард знал о том, что Русаков является офицером разведки, а не обычным журналистом.

Чтобы псевдо-журналисты из СВР не выделялись среди своих коллег, не занимавшихся шпионажем, они должны были периодически писать статьи на совершенно нейтральные темы. Однажды, например, корреспондент "Комсомольской Правды" попросил у Сергея разрешения полететь в Майами. Редакция готовила статью о богатых русских, имеющих недвижимость за рубежом и попросила раздобыть доказательства того, что Алла Пугачева и Валерий Леонтьев владеют жильем во Флориде. Сама газета не могла позволить послать туда своего корреспондента и Сергея попросили профинансировать командировку. "Я, конечно, согласился, а мой 'журналист' еще и применил свои шпионские навыки, чтобы тайком проникнуть в кондоминиум Пугачевой и сделать там фотографии, и потом раздобыть копии документов на куплю-продажу."

Два офицера СВР, подчинявшихся Сергею, работали под видом нью-йоркских корреспондентов "Комсомольской Правды". С одним из них, Сергеем Ивановым, он был знаком еще в Москве и тот, видно, решил, что по старой дружбе начальник будет ему делать поблажки. "Иванов был хороший парень, но уж слишком ленив, небрежен в работе и никудышный журналист. Я всегда считал, что имею право требовать от своих людей работать с полной отдачей, если надо, то и без выходных. Я сам работал по 12 часов, несмотря на свою гипертонию." Когда Иванов "потерял" ноль, написав в шифрограмме для Центра вместо 5-ти миллионов пятьсот тысяч, терпение Сергея лопнуло. Он пожаловался в Центр. "Я написал, что у парня интеллект на нуле, если не ниже. Но мне ответили, чтобы я работал с тем, кого они присылают и вместо того, чтобы жаловаться, сделал из Иванова хорошего оперативника."

Сергей честно пытался, но ничего не выходило. Однажды, когда Елена Овчаренко, начальница Иванова из "Комсомолки", приехала с инспекцией нью-йоркского корпункта, Сергей случайным стал свидетелем того, как она отчитывала его подчиненного. "Бедняге доставалось по полной с обеих сторон, так как в газете никто не знал, что он офицер разведки и от него требовали профессионализма в журналистской работе."

Наконец Иванов нашел какого-то студента из Англии, учившегося в Нью-Йоркском Университете. Похоже, англичанин был подходящим кандидатом на вербовку. По словам Иванова, немецкое представительство при ООН наняло этого студента для установки программного обеспечения на их компьютерах. "Это было именно то, что нам нужно. Мы давно искали компьютерного специалиста, который бы имел доступ в посольство или представительство третьей страны. Конечно, сам по себе студент не смог бы добраться ни к каким секретам, но мы могли с его помощью влезть в компьютеры немецких дипломатов, наши спецы снабдили бы его необходимыми для этого средствами."

Студенту был присвоен оперативный псевдоним "Чип", а Сергей приказал Иванову раздобыть как можно больше биографических данных о свежеиспеченном кандидате в шпионы." Когда я стал изучать подготовленную Ивановым информацию о студенте, я обратил внимание, что в отчете нет ни слова об учебе "Чипа" в Нью-Йоркском Университете. В конце концов, Иванов признался, что студент этот изучает литературу, а компьютеры — все лишь его хобби. Никакие немцы "Чипа" не нанимали, просто он был знаком с кем-то, работавшим в представительстве Германии. В общем, орал я на Иванова так громко, что сам резидент выскочил из своего кабинета посмотреть, что случилось. Бедняга побледнел как полотно и, выскочив в коридор, дрожащими руками закурил сигарету. Присутствовавшие при этом офицеры, испугались, что тот покончит с собой. Короче, стало ясно, что вся история со студентом — полный блеф."

Иванова отозвали в Москву, но в скором времени предложили опять вернуться в Нью-Йорк под видом журналиста. Когда он узнал, что Сергей все еще там работает, он тут же отказался. Несмотря на довольно низкую оценку профессионального уровня Иванова, данную Сергеем, тот стал пресс-секретарем СВР и на момент выхода этой книги из печати, его лицо все еще мелькает на телеэкранах, когда он на пресс-конференциях рассказывает западным журналистам об успешных операциях российской разведки.