Читаем Традиция и Европа полностью

Генон в определённой степени признаёт, что некоторые такие пути существуют. Он говорит, что духовные центры могут вмешиваться за пределы форм регулярной передачи, пусть даже посредством способов, которые крайне трудно определить, «или благодаря особо ‘квалифицированным’ индивидам, которые находятся в изоляции в окружении, чьё помрачение достигло такой точки, что практически не осталось ничего традиционного и инициация стала недосягаемой, или же, в ещё более исключительных случаях, в преследовании более общей цели, — такой, как восстановление случайно разорванной инициатической цепи» (“Des centresinitiatiques”, пятый параграф). Таким образом, определённые возможности прямого «контакта» существуют. Но Генон добавляет: «тем не менее, мы настаиваем на том, что даже если случиться так, что отдельный индивид достигнет реальной инициации, эта инициация только будет казаться спонтанной, но в реальности она происходит из–за связи, тем или иным путём, с реально и эффективно существующим центром» (там же). Итак, именно в этом отношении необходимо согласиться с ним и выяснить, откуда может прийти инициатива, определяющая контакт. Мы говорим «контакт», потому что главное — это не «горизонтальное» вступление, т. е. вступление в данную организацию, существующую исторически, а скорее «вертикальное» вступление, т. е. внутреннее участие в принципах и надындивидуальных состояниях, по отношению к которым любая организация людей — это только материальное проявление, и, следовательно, в некотором отношении случайный феномен. [30] Таким образом, в случае неясности можно всегда гадать: определило ли инициацию действительно вмешательство центра или же, наоборот, активная инициатива индивида, хотя бы и поддерживаемого? В этом отношении мы можем говорить о квалификации, ни в каком отношении непохожей на те, о которых говорит Генон: это активная самоактуализация, созданная особой дисциплиной, особой индивидуальной подготовкой, делающей субъекта способным не только к тому, чтобы быть «избранным», но, в некоторых случаях, к произведению своего собственного отбора и инициации. Этой возможности соответствует символ Иакова, борющегося с ангелом, пока он не принуждает того благословить себя, или символ многих других, как Парсифаля (у Вольфрама фон Эшенбаха), который открывает путь к Граалю сам, «с оружием в руках», о чём «ранее не слышали». К сожалению, в книгах Генона нельзя отыскать ничего по вопросу о том, каковой могла бы быть активная дисциплина подготовки, в некоторых случаях в условиях отсутствия очевидной передачи могущая привести к просветлению. [31] Таким же образом Генон не предлагает никакой конкретной дисциплины, полезной для работы актуализации, которая сделала бы «виртуально инициированного» реально инициированным, и, наконец, адептом. Как мы сказали, область Генона чисто доктринальная, в то время как наша — в своей сущности практическая.

Но даже в этой области Генон в другом случае написал кое–что, что может сбить с толку. Он ссылается на исламское учение, согласно которому «тот, кто появляется у определённой ‘двери’, не достигнув её обычным и легитимным путём, увидит её закрытой перед собой, и будет вынужден уйти обратно, но не как просто непосвященный — это уже невозможно для него — но как sâhar (колдун или маг в низшем смысле)». Здесь необходимо внести уточнения: во–первых, достигнувший этой «двери» аномальным путём имеет прямое и чистое намерение, и это намерение определённо будет признано соответствующей властью и дверь откроется по принципу «стучите, и откроется вам». Во–вторых, если дверь не открылась — в указанном случае, — это значит только то, что получатель оказывается перед испытанием, состоящим в том, чтобы открыть эту дверь самому, используя насилие, в соответствии с принципом «царствие небесное может быть взято штурмом»; потому что, как правило, как говорит Элифас Леви —инициатическое знание не даётся, а берётся — и это верно. Кроме того, именно здесь Геноном в определённой степени признаётся сущность активного качества. [32] Привествуется или нет этот факт, определённая «прометеевская» черта (в хорошем смысле) всегда будет принадлежать высшему типу инициации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
16 эссе об истории искусства
16 эссе об истории искусства

Эта книга – введение в историческое исследование искусства. Она построена по крупным проблематизированным темам, а не по традиционным хронологическому и географическому принципам. Все темы связаны с развитием искусства на разных этапах истории человечества и на разных континентах. В книге представлены различные ракурсы, под которыми можно и нужно рассматривать, описывать и анализировать конкретные предметы искусства и культуры, показано, какие вопросы задавать, где и как искать ответы. Исследуемые темы проиллюстрированы многочисленными произведениями искусства Востока и Запада, от древности до наших дней. Это картины, гравюры, скульптуры, архитектурные сооружения знаменитых мастеров – Леонардо, Рубенса, Борромини, Ван Гога, Родена, Пикассо, Поллока, Габо. Но рассматриваются и памятники мало изученные и не знакомые широкому читателю. Все они анализируются с применением современных методов наук об искусстве и культуре.Издание адресовано исследователям всех гуманитарных специальностей и обучающимся по этим направлениям; оно будет интересно и широкому кругу читателей.В формате PDF A4 сохранён издательский макет.

Олег Сергеевич Воскобойников

Культурология
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых
Москва при Романовых. К 400-летию царской династии Романовых

Впервые за последние сто лет выходит книга, посвященная такой важной теме в истории России, как «Москва и Романовы». Влияние царей и императоров из династии Романовых на развитие Москвы трудно переоценить. В то же время не менее решающую роль сыграла Первопрестольная и в судьбе самих Романовых, став для них, по сути, родовой вотчиной. Здесь родился и венчался на царство первый царь династии – Михаил Федорович, затем его сын Алексей Михайлович, а следом и его венценосные потомки – Федор, Петр, Елизавета, Александр… Все самодержцы Романовы короновались в Москве, а ряд из них нашли здесь свое последнее пристанище.Читатель узнает интереснейшие исторические подробности: как проходило избрание на царство Михаила Федоровича, за что Петр I лишил Москву столичного статуса, как отразилась на Москве просвещенная эпоха Екатерины II, какова была политика Александра I по отношению к Москве в 1812 году, как Николай I пытался затушить оппозиционность Москвы и какими глазами смотрело на город его Третье отделение, как отмечалось 300-летие дома Романовых и т. д.В книге повествуется и о знаковых московских зданиях и достопримечательностях, связанных с династией Романовых, а таковых немало: Успенский собор, Новоспасский монастырь, боярские палаты на Варварке, Триумфальная арка, Храм Христа Спасителя, Московский университет, Большой театр, Благородное собрание, Английский клуб, Николаевский вокзал, Музей изящных искусств имени Александра III, Манеж и многое другое…Книга написана на основе изучения большого числа исторических источников и снабжена именным указателем.Автор – известный писатель и историк Александр Васькин.

Александр Анатольевич Васькин

Биографии и Мемуары / Культурология / Скульптура и архитектура / История / Техника / Архитектура